История костюма

Качество материи, из которой делались камзол, плащ и панталоны, не уступало достоинству кружев. Для этой цели употреблялось тончайшее сукно, бархат и шелк. Особы королевского происхождения носили так называемый золотой муар, затканный золотыми и серебряными цветочками, хотя в общем мелкие узоры давно уж перестали вышиваться золотом. Особенным модником считался датский король Христиан IV. Многие из его платьев до сих пор хранятся в замке Розенберг в Копенгагене. По этим платьям можно составить себе ясное представление об общем характере костюма той эпохи. Камзол с высокой широкой талией и довольно длинной баской снабжен стоячим воротником; сильно суживающийся книзу рукав образует на плече колпачок или узенький напуск. Рукава снабжаются на внутренней стороне короткими разрезами. Стоячий воротник и самый камзол застегиваются при помощи конусообразных пуговиц и воздушных или прометанных петель. Панталоны сильно суживаются книзу и кончаются ниже колена. На ноги надеваются ботфорты из некрашеной кожи с тупыми носками; голенища их сначала плотно прилегают к ноге, затем расширяются и оканчиваются немного выше колена более или менее широкими раструбами. К подъему пристегивается кожаная пряжка, под которую продевается ремень, придерживающий шпору. Шпора состоит из узкого изогнутого прута и крупного зубчатого колесика. На черной войлочной шляпе с широкими полями развеваются два страусовых пера. С правого плеча тянется поперек груди к левому бедру шелковая перевязь, спускающаяся чуть ли не до полу. Шпага, согласно обычаю того времени, свешивается назад. На руки надеваются перчатки с отворотами из мягкой светлой кожи. Кроме того, надевают еще широкий воротник из брюссельских кружев, широкие кружевные манжеты, такие же отвороты у ботфортов и серебряное шитье в виде пальметт вдоль разрезов рукавов и по бокам панталон. Поверх всего набрасывается подбитый шелком плащ без рукавов с широким, четырехугольным отложным воротником, скрепляющийся наверху золотым шнуром с кистями. В Париже этот костюм приобрел еще более элегантный вид. Тамошние франты живописно драпировали перевязь, тщательно подбирали кружева и еще ниже опускали голенища ботфортов для того, чтобы выставить напоказ кружевную отделку на панталонах. Камзол они отделывали пестрыми бантами или розетками, которые им дарили обыкновенно разные дамы; волосы они завивали локонами, спускавшимися до плеч. Такие messieurs à la mode, как называли подобных франтов, щеголяли в своих воинственных костюмах по парижским улицам, лихо прищелкивали шпорами, беззастенчиво хвастались вымышленными подвигами и считались законодателями мод для все стран.

Париж в это время был идеалом знатнейших людей Европы. Мария Медичи покровительствовала наукам и искусствам и, благодаря ей, французский двор был, действительно, просвещеннейшим двором в Европе. Людовик XIII, предоставив правление страною Ришелье, сам заботился только о том, как бы лучше согласовать изящество костюмов и придворной жизни с утонченным эпикурейством. Все восторгались грацией француженок, галантностью их кавалеров и редкой общительностью, господствовавшей во французских салонах. Все современники преклонялись перед французской лирикой, во главе которой стоял тогда Малерб, и перед классическим направлением, царившим во Французской академии и заставившим ее признать александрийский стих единственной приемлемой формой как для поэзии, так и для драмы. Книги, исходившие из Франции, читались без разбора. И ко всему этому присоединялось преклонение перед дипломатическим гением Ришелье и Мазарэна. Франции не трудно было позавидовать. Иностранные дворяне пользовались первой возможностью, чтобы отправить своих сыновей в Париж, где те, под руководством опытного ментора, получали высшее образование и культурный лоск. Везде господствовала французская речь, французская мода, французские нравы; все старались уподобиться французам.

Впоследствии число messieurs à la mode увеличилось. Влияние Парижа в смысле моды возрастало с каждым днем. Французские школьники начиная с десятилетнего возраста бегали в школу в кружевных воротниках и широких ботфортах со шпорами, а иностранцы не замедлили перенять эту нелепую моду. Несмотря на то что мода à la Валленштейн была немецкого происхождения, она вернулась из Франции в неузнаваемом виде.