История крестовых походов

Нечто худшее готовилось, по-видимому, в 1103 году, на сирийском берегу. Граф Раймунд Тулузский умер весной 1105 года во время непрерывных битв, которыми он теснил Триполис. Его владения, права и планы перешли сначала к его племяннику, графу Вильгельму Серданскому (Cerdagne), который завоевал также Ирку и довел до крайне тяжелого положения самый Триполис. Но в начале 1109 года явился из Прованса в Сирию, с сильным отрядом, Бертран, сын графа Раймунда, чтобы сделаться самому властителем в завоеваниях своего отца. Он тотчас же поссорился с Вильгельмом, и когда тот призвал Танкреда, он попросил помощи у короля Бальдуина Иерусалимского. Предвиделась новая война; однако перед самой вспышкой или вскоре после нее она была счастливо устранена договором, по которому провансальская область была разделена между обоими претендентами, и Вильгельм в своей доле должен был стать ленником Танкреда. Но тотчас после того Вильгельм был изменнически убит на ночной поездке. Бертран унаследовал всю страну, принудил еще в июле того же года триполисцев к капитуляции и подчинился, как ленник, иерусалимскому престолу.

В следующем году Маудуд и многие другие месопотамские эмиры двинулись с большою силою на войну против христиан. Первоначально они были призваны Бальдуином и Иосцелином из ненависти к Танкреду, но очень скоро обратились против этих же самых графов. Эдесса была осаждена и дошла до крайнего положения. Тогда Иосцелин поспешил искать помощи в Сирию. Король Бальдуин и граф Бертран сначала были готовы исполнить просьбу. Затем вследствие неотступных увещеваний короля Танкред присоединился к неприятелю, а наконец христианское войско было еще усилено значительными отрядами армян. Когда Маудуд услыхал об этом движении неприятеля со всех сторон, он тотчас же оставил осаду Эдессы и христиане теперь легко могли бы добиться значительного успеха, потому что военная сила сельджуков и на этот раз была сильно ослаблена обычным раздором между их предводителями. Но у крестоносцев было не лучше: а именно Танкред, исполненный неприязни к своим союзникам, не имел никакой охоты воевать. Итак, христиане удовольствовались тем, что спасли Эдессу, но еще на обратном пути потерпели чувствительную неудачу на берегах Евфрата от искусно преследовавшего их Маудуда.

Та же плачевная история повторилась в 1111 году. Маудуд снова ворвался с большим войском в христианские области, и все крестоносные князья во второй раз соединились для отпора. Но с обеих сторон одинаковые причины сделали то, что война снова прекратилась без серьезного решения.

Танкред, как уже было упомянуто, сделал в продолжение всех этих лет, благодаря неутомимой воинственности, много мелких завоеваний. Но это не поправило того, что христиане, большей частью именно по вине Танкреда, взаимно мешали и вредили друг другу и упускали каждый случай хоть когда-нибудь решительно разбить врага. Походы Маудуда показывали, что государствам крестоносцев, и прежде всего области Антиохии и Эдессы, будет грозить смертельная опасность, как только из несогласованного до сих пор мира сельджуков на них сделано будет соединенное нападение.

При таком положении вещей в сентябре 1112 года умер Танкред и оставил правление княжеством своему родственнику Рожеру дель Принчипато, но с условием, что если теперь еще несовершеннолетний сын Боэмунда придет в Сирию, то власть передать ему. Рожер был государем очень похожим на своего предшественника, почти с теми же добродетелями и недостатками. Поэтому его судьба зависела больше от действий врагов, чем от его собственных деяний.

В начале благоприятно было то, что между сельджуками не только продолжались старинные раздоры, но, кроме того, теперь особенно сильно стал выступать элемент распадения, который, правда, существовал и прежде. А именно, незадолго до крестовых походов, в областях прежней Персии среди приверженцев шиитского халифата Фатимидов поднялся фанатик-миссионер, Гасан ибн Саба, и, присоединившись к более старой секте измаэлитов (названных так по Измаилу, внуку Али в седьмом колене), основал союз, члены которого, вследствие употребления ими возбуждающих и вместе одуряющих средств, были названы гашишинами или, как выговаривали франки, — ассасинами. Эти шииты с кровавой злостью преследовали предводителей суннитской партии ислама. Их глава приучал своих подчиненных к рабскому повиновению, особенно в том направлении, чтобы они, несмотря ни на какую опасность и с радостным желанием принять мученическую смерть, употребляли кинжал для уничтожения своих противников, и немало суннитских государей, государственных мужей и богословов пали в те годы их жертвою. Из Персии они скоро распространились в Сирии, особенно с тех пор, как они были приняты в Галебе Ридваном, который, как мы знаем, перед первым крестовым походом примкнул к Фатимидам[33]. Их деяния уже раньше существенно способствовали враждебному раздору среди сирийско-месопотамских противников крестоносцев; но по смерти Танкреда вредное влияние их обнаружилось с удвоенной силой.