История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней

Главная оперативная проблема, с которой столкнулся российский главнокомандующий (в его подчинении находились как армейские подразделения, так и военно-морской флот) адмирал князь Александр Сергеевич Меншиков, заключалась в том, как противостоять предполагаемому вторжению союзников. Поскольку российский Черноморский флот не мог вступить в открытое столкновение с объединенными силами современных кораблей британского и французского флотов, в составе которых находилось много пароходов, союзники обеспечили себе господство на море. Более компетентные подчиненные Меншикова из числа флотских офицеров явно осознавали эту ситуацию. Таким образом, оперативная инициатива принадлежала противнику: он мог определять время и место вторжения в зависимости от того, какое сопротивление предполагал встретить на берегу. В идеале в таких обстоятельствах обороняющийся должен держать значительные силы, чтобы помешать десантной операции противника, а затем разбить его у самой береговой линии или недалеко от нее. Но если бы Меншиков пытался защитить все возможные места высадки на побережье Крыма, ему пришлось бы слишком сильно распылить свои ограниченные силы. Если же он предпочел бы не вступать в бой на берегу и позволил союзникам беспрепятственно высадить десант и сконцентрировать силы, то не было никакой гарантии, что у русской армии хватит сил и ресурсов, чтобы противостоять им в решающем сражении.

Вторая проблема для Меншикова, тесно связанная с первой, заключалась в защите Севастополя. Что лучше: собрать все силы для защиты города или развернуть максимальное количество войск для того, чтобы дать бой союзникам, прежде чем они начнут наступление? Не секрет, что их главной целью был захват Севастополя и уничтожение Черноморского флота, поскольку намерения союзников открыто обсуждались в Лондоне, в том числе на страницах газет. Безопасность операций союзников была на таком низком уровне, что для получения разведывательной информации русские могли использовать открытые источники. Кто-то из русских однажды заявил, что «нам не нужны шпионы, поскольку у нас есть „Таймс“»[386]. В идеале русским следовало иметь достаточно войск, чтобы надежно охранять Севастополь и разбить армию союзников в сражении, если не во время высадки, — задолго до того, как они будут готовы предпринять стремительный бросок или приступить к запланированной осаде. Но жестокая действительность состояла в том, что у русских не хватало сил. Меншиков, которого британские военные историки высмеивали за «глупые и бесцельные действия» из-за неудачного руководства во время сражения на Альме, вовсе не был глупцом[387]. В докладе, отправленном в Санкт-Петербург 20 июня 1854 г. (ст. ст.), он точно предсказал, что союзники высадятся на западе Крыма в окрестностях порта Евпатория, а затем начнут наступление на Севастополь по суше, сделав бросок на юг на расстояние ста километров по дорогам и тропам. С учетом того, что в середине лета 1854 г. Меншиков имел в своем распоряжении только двадцать шесть пехотных батальонов и тридцать шесть легких пушек, 30 июня он попросил прислать подкрепления[388].

В конце августа прибыли подкрепления (в основном 16-я дивизия из Одессы) численностью около тридцати пяти тысяч человек, но союзники еще не высадились на берег. Меншиков ошибочно решил, что непосредственная угроза Севастополю миновала. Например, всего за два дня до вторжения союзников 14 сентября 1854 г. он с уверенностью писал: «Мои предположения полностью оправдались; враг не осмелился на высадку, и окончание летнего сезона делает десант невозможным»[389]. Однако русский главнокомандующий не учел политическое давление на руководителей армии и флота союзников, которое заставило их отважиться на высадку в Крыму ранней осенью, несмотря на растущую опасность сезонных штормов и краткий период кампании до начала зимы. Меншиков не был одинок в своем заблуждении: сам царь Николай I считал, что если союзники и решатся на вторжение, то только весной. К сожалению, время было не на стороне русских.