История кукловода

Группа бойцов Долга поблескивая приборами ночного видения, ведя между квадами связанных по рукам пленников, миновала Свалку. Окрестные мутанты, пуганные — перепуганные красными шевронами, шарахались от многочисленной группы людей, даже в темноте. По крайней мере, кабаны и плоти визжали и хрюкали в отдалении от асфальтированной и потрескавшейся от времени дороги, а пара залетных снорков, да застрявший в провисшей между столбами колючке зомби были расстреляны в секунды из бесшумных ВАЛов и Винтарей. Бобра и Пенку со связанными за спиной руками несколько раз обездвиживали по ногам и развязывали руки, чтобы восстанавливать кровообращение в кистях как распорядился неожиданно заботливый Фугас. Еще пара часов пешком на хорошей скорости и вся колонна миновала последний блокпост Долга, за которым начиналась чистая территория Ростка. Пленники и без того уставшие пока добирались до Камышового Рая вымотались вконец, это видели и рядовые долговцы. Пенка часто спотыкалась и ее практически несли на руках, Бобр потемнел лицом и еле шоркал ногами. Пару раз ему предлагали воды, но он отказывался. По приходу на Росток пленников бросили в специальные клетки располагавшиеся в одном из помещений Арены. В этих клетках ранее держали подбитых мутантов для сражений на этой же Арене. Видя состояние пленных, допрос отложили, приставив по паре долговцев к каждому пленнику. Толстые металлические прутья толщиной в три пальца, перехваченные другими такими же по толщине прутьями через каждые десять сантиметров не позволили бы наверное выбраться из клетки не только кровососу или бюреру, но и излому. На полу новосельцам, как особым гостям, в каждой клетке постелили матрас поставили ведро для отправления естественных надобностей рулон туалетной бумаги, оставив каждому измученному пленнику полторашку воды.

Пенка побледнев еще больше, что это стало видно на ее и без того белом лице, с ужасом смотрела на прутья клетки, вдыхая запах сотен смертей людей и мутантов, произошедших здесь на Арене.

— Нас что будут убивать? — наконец спросила она бронированных бойцов, заплетающимся языком, когда ее заводили в клетку.

— Не беспокойтесь, барышня, к вам вопросов нет пока. Вопросы только к вашему проводнику, — долговец кивнул на Бобра устало севшего на матрас и откинувшегося спиной на прутья клетки. — Если все в порядке, то вас отпустят обоих, если нет, то только вас. — Долговец еще несколько секунд смотрел на находящуюся в шоковом состоянии пленницу, затем отвернулся и тихо сказал напарнику. — Слышишь, с акцентом говорит вроде…

Напарник только неопределенно мыкнул, запирая клетку и пряча ключи куда-то под броню. Пенка затравленно походила из угла в угол, посмотрела на устало сидящего Бобра, затем невероятная усталость взяла свое и она уснула едва коснулась матраса.

— Ишь ты, как умаялась, — прокомментировал все тот же долговец. Затем открыл рот чтобы что-то сказать напарнику указывая пальцем на девушку, но передумал, только сокрушенно покачав головой в шлеме и отвернулся в другую сторону.

Бобр сидел в клетке на матрасе, задумавшись о чем-то своем. На него был направлен прожектор, освещающий сбоку всю его клетку и слепивший его, если он смотрел в сторону охраны, поэтому он спрятал голову между колен, накрыв ее руками, чтобы спрятаться от безжалостного взгляда прожектора. Охранявшим его долговцам было приказано ни о чем с ним не разговаривать и к клетке не подходить ни под каким предлогом, для них же он был прекрасно виден. В конце концов, сталкер повернулся спиной к ним и впал в забытье. Оба охранявших его долговца были вооружены Громами, которые держали на руках, стволами к Бобру. Суровые лица не моргая следили за каждой складкой на теле человека, считали его дыхание, считали часы до рассвета. Наконец, спустя почти два часа Бобр уснул.

Грохот. Грохот собственного сердца разбудил его. Снова показалось это молотило не сердце, а дизель. Ярость, бесконечная ярость поднялась волной. Химера, кравшаяся до этого за сидевшим на краю брошенного и фонящего бензовоза изломом, с рыком развернулась и бросилась в сторону Ростка. Излом до этого мирно сидевший боком к притаившейся химере и ни о чем не подозревавший развернулся и попятился назад подняв обе разноразмерные ладони в умоляющем жесте, но увидев что химера стремительно удаляется, развернулся и бросился наутек в другую сторону.