История магии. От языческого шаманизма и средневековой алхимии до современного ведьмовства

В последующий урукский период (4000–3100 лет до н. э.) возникли первые города. Многие из них, как мы увидим в следующей главе, выросли из убейдских деревень. В ряде случаев – например, Эриду в Ираке или Сузах в Иране – были найдены храмы урукского периода. В ходе раскопок под этими сооружениями обнаружились следы Т‐образных зданий, восходящих к убейдскому периоду. Отсюда можно сделать два вывода: во‐первых, большие Т‐образные здания убейдского периода вполне могли быть храмами (на самом деле это первые храмы, о которых мы знаем); во‐вторых, храмы строились по образцу жилых домов и, вероятно, рассматривались как дома богов (и именно так они описываются в более поздних месопотамских текстах).

Убейдский период был омрачен драматическими шагами в сторону городской жизни, обнаруженными во время урукского периода, примерно после 4000 года до н. э. Становится ясно, насколько сильно изменилась человеческая жизнь в убейдском периоде и как это повлияло на устройство первых городов. Мы можем представить себе маленькие убейдские деревни на берегах Тигра, Евфрата или какого-нибудь более мелкого ручья, окруженные финиковыми пальмами и оливковыми деревьями, стада коз и овец среди орошаемых полей с грядками злаков, пригодных для изготовления каши, хлеба или пива. Торговцы передвигались между деревнями, несли с собой ракушки для украшений, обсидиан из вулканического стекла для ножей и куски расплавленной меди для отливки в новые предметы. Убейдский период стал временем для игры и изобретательности, люди снова стали задумываться о силах и субстанциях мира. Сотворение богов, которые, возможно, олицетворяли собой стихийные силы, позволило людям классифицировать и отделить их от себя, как мы увидим в следующей главе, посвященной Месопотамии.

Хотя боги отделились от людей, на тот момент это еще не зашло слишком далеко. Дом, в котором жили боги, был больше и ярче человеческого жилища. В этих новых храмах люди устраивали жертвоприношения и хоронили детей. Праздники, посвященные богам, вполне могли дополняться пиршествами, возможно, с элементами соперничества между семьями. Печати, найденные в «Доме А» в Телль-Абеде, использовались для покрытия горшков и других емкостей, они указывали на право собственности и защиту содержимого. Некоторые печати имели сложные эмблемы: к примеру, существо с человеческим телом и головой барана, который держит в воздухе двух змей. Защита содержимого такой эмблемой была как физической, так и метафизической. Она призывала духов и силы мира прийти на помощь человеку. В убейдский период не только боги отделились от людей и стали жить в собственных домах, но и древние духи. Их можно было уговорить прийти на помощь, но они могли одичать и начать приносить вред. К концу убейдского периода некоторые деревни выросли более чем до десяти гектаров, это было признаком того, что некоторые группы начали жить лучше, чем другие. Мы наблюдаем развитие динамичного мира, в котором многие важные отношения изменились и люди стали видеть себя, растения, животных и имущество в новом свете. К убейдскому периоду мы начинаем видеть развитие тройной спирали магии, религии и науки как несколько формализованных и отдельных форм чувств и мышления. Судя по этим и другим событиям, убейдский период заложил основы для последующего человеческого опыта.

Участие человека

Если бы мы могли путешествовать в любой из миров прошлого, которые уже успели здесь рассмотреть, то мы были бы глубоко потрясены неизвестными видами, запахами и звуками. Мы встретили бы растения и животных, которых никогда не видели, или в сочетаниях, которых сейчас не существует. Атмосфера человеческого эксперимента застала бы нас врасплох, она сделала общество изменчивым и непредсказуемым. Магия в своей стихии была подспорьем для экспериментов в мышлении и действиях. Она помогала отделить формы человеческого участия и их экзистенциальные последствия в этих непростых и быстро меняющихся мирах.