История марксистской диалектики (Ленинский этап)

К. Каутский, бывший в известный период своей деятельности марксистом, выступал против кантианства Э. Бернштейна, но не смог понять гносеологической основы материалистического понимания истории – диалектики. В своей работе «О материалистическом понимании истории», правильно отстаивая основные положения этого понимания, он в то же время обнаруживает ограниченность, которая вытекает из указанного выше обстоятельства. Теория марксизма, по его мнению, претендует лишь на анализ тех изменений, которые происходят в сфере духовных влияний, показывая их соответствие, параллелизм изменениям, происходящим в экономических отношениях (см. 170, стр. 11, 53). Но форма и способ воспроизводства общественно-исторической действительности в том или ином явлении «духа» принципиально остаются-де вне компетенции марксистской методологии. Для Ленина же решающим является не доказательство того, что известное духовное явление отражает действительность, а его конкретное своеобразие, диалектика процесса отражения. Игнорирование этой диалектики ведет к тому, что общественная жизнь сама понимается не диалектически. Это отчетливо проявляется в методе объяснения исторических явлений, который состоит, по мнению Каутского, в сведéнии всех сторон общественной жизни к экономическим условиям, в то время как на самом деле метод Маркса раскрывает диалектику взаимосвязи и развития целого, выведения всех его сторон из единого основания в их своеобразии и противоречивости. Но именно сведéние, не позволяя понять роли идей в общественном развитии, подводит к тезису о равноценной роли человеческого духа и экономических условий в общественном развитии, умаляя значение чувственно-предметной деятельности.

Критика теории Маркса к концу XIX в. претерпела существенные изменения. Характер этих изменений Ленин рельефно выразил в положении: диалектика истории такова, что заставляет врагов марксизма – под влиянием его растущего авторитета – надевать на себя одежду марксистов. Опасность состояла в том, что эта буржуазная критика дополнялась критикой ревизионистского течения внутри социал-демократического движения. Вслед за буржуазными профессорами, провозгласившими лозунг «назад к Канту», ревизионисты требовали «дополнения» марксизма неокантианством. Именно конечные выводы кантианства, его вульгарная сторона – преклонение перед непосредственной очевидностью – как нельзя лучше отвечали «позитивному» утверждению существующего.

В той форме, в которой учение марксизма «принималось» образованной публикой и в которой оно подвергалось критике, выделились две особенности, касающиеся и сути диалектики Маркса. Первая из них состояла в игнорировании теоретической системы как целого, определяя ложное понимание или незнание как тех частей теории, которые отбрасываются, так и тех, которые принимаются. И второе: смешение содержания теории марксизма с другими теориями и направлениями, получившими распространение во второй половине XIX в., в частности с эволюционизмом в духе не только Дарвина, но и Спенсера и т.д. Тем самым отрицалась революционная природа теории марксизма[5].

В России после выхода в свет первого тома «Капитала» экономическое учение Маркса проникло на профессорскую кафедру. Но даже такой экономист, как Н.И. Зибер, глубоко освоивший «Капитал», негативно отнесся к диалектике, считая ее приемлемой лишь в качестве своеобразной формы метода теории эволюции.

Представители «легального» марксизма (П. Струве, Туган-Барановский), на первых порах ограничившиеся утверждением об отсутствии в марксизме философского обоснования, по мере роста рабочего движения перешли прямо на позиции идеализма. И для них постепенность, отсутствие взаимного превращения противоположностей есть незыблемый теоретико-познавательный постулат, нарушаемый марксизмом.

В пропаганде, обосновании и изложении всех сторон теории марксизма, в том числе и его философии, большую роль сыграл Г.В. Плеханов, внесший немалый вклад в развитие ряда вопросов марксистской философии. Но в теории диалектики им было сделано крайне мало.

Такова кратко совокупность обстоятельств, определивших глубокий интерес именно к диалектике, в разработке которой и применении к политической экономии, к учению социализма, к определению стратегии и тактики рабочего класса Ленин видел важнейшее приобретение марксизма.