История марксизма-ленинизма. Книга вторая (70 – 90-е годы XIX века)

И все же Маркс и Энгельс отказались от публичного выступления с критикой Готской программы. В этом проявился их диалектический подход к оценке любого явления в рабочем движении, умение определить объективные результаты тех или иных действий. Они увидели, что, несмотря на теоретические ошибки, Готская программа в целом отражает достигнутый тогда рабочим движением уровень, и потому не только германские рабочие-социалисты, но и социалисты других стран рассматривают ее как выражение их интересов и целей.

«…Программе повезло больше, чем она того заслуживает, – писал Энгельс Бракке. – Рабочие, буржуа и мелкие буржуа вычитали из нее то, что в ней должно было быть, но чего в ней нет… Это дало нам возможность промолчать об этой программе»[35]. Эту же мысль он изложил и Бебелю: «Пока наши противники, а равно и рабочие, вкладывают в эту программу наши взгляды, мы имеем право о ней молчать»[36].

В целом сам факт объединения партии Маркс и Энгельс рассматривали как «крупный успех» германского рабочего движения[37].

Действительно, на выборах в рейхстаг в 1877 году за кандидатов социалистов было подано около полумиллиона голосов – на 200 тысяч больше, чем в 1874 году. Росла и сама партия: за истекшие после Готского съезда два года в нее вступило около 6,5 тысячи человек. «Какие бы ошибки ни совершали отдельные вожди, – а ошибки эти и многочисленны и разнообразны, – массы двигались вперед решительно, непоколебимо и в правильном направлении»[38], – констатировал Энгельс.

Поворот французских рабочих к научному социализму

Парижская коммуна открыла марксизму путь в рабочее движение Франции. Она была, по словам Энгельса, «могилой старого, специфически французского социализма, но в то же время и колыбелью нового для Франции международного коммунизма»[39]. Но поворот к научному социализму был длительным и очень непростым процессом.

Приобщение активных участников французского рабочего движения к идеям научного социализма затруднялось тем, что на протяжении долгих лет оно находилось под непосредственным влиянием идей прудонизма, а его наиболее революционные элементы разделяли идеи Бланки.

Препятствовало пропаганде революционных идей и реакционное законодательство, запрещающее любую политическую деятельность рабочих. После поражения Коммуны пролетариат был лишен свободы собраний, печати, демонстраций. Передовой отряд французского рабочего класса – пролетарии Парижа – в результате кровавой расправы потерял лучших борцов.

Маркс и Энгельс добивались установления прямых контактов с представителями рабочего класса Франции. В Лондоне они поддерживали связи с наиболее революционными элементами парижских коммунаров-эмигрантов. Некоторые из них, например Э. Вайян, впоследствии сыграли большую роль в рабочем движении страны. Бланкисты под влиянием опыта классовой борьбы, общения с Марксом и Энгельсом в эти годы повернули к марксизму[40].

В 1871 и 1873 годах Энгельс опубликовал в двух французских журналах биографию Маркса[41], в которой прежде всего указал на коренное отличие марксизма от других социалистических учений. Теория Маркса, писал он, отличается от других теорий «двумя принципиальными положениями: во-первых, он отбрасывает утопические конструкции будущего и доктринерские формулы. Он ставит задачей доказать путем научного анализа современного общества, что оно чревато элементами нового общества, что это новое общество является продуктом классовой борьбы, которая, пройдя через временную диктатуру рабочего класса, приведет к уничтожению классов и созданию ассоциации свободных производителей, основанной на общей собственности на средства производства…»[42].

Французские передовые рабочие и демократическая интеллигенция получили возможность познакомиться с марксистской политической экономией, с развернутым научным обоснованием необходимости революционного преобразования общества на социалистических началах. В первой половине 70-х годов начало выходить в виде отдельных выпусков французское издание I тома «Капитала» Маркса. Маркс считал, что «в такой форме сочинение станет более доступным для рабочего класса, а это для меня решающее соображение»[43].

После краха в 1877 году попытки монархического переворота и окончательного утверждения во Франции республиканского строя рабочий класс получил некоторые демократические права, позволившие ему приступить к восстановлению своих разгромленных реакцией организаций. Во Франции появилась почва для подготовки к созданию самостоятельной пролетарской партии[44].