Дорогая Марта!
Сегодня мы с Эйприл играли в игру, которую я сама придумала, она называется «Я буду». Начали с меня, я назвала кучу необычных и рискованных занятий: исследовательница, которая открывает новые земли, путешественница на воздушном шаре и тому подобное. Все это унесло бы меня очень далеко от дома – наверное, это о многом говорит. А она, наоборот, сказала, что хочет быть нашей матушкой. Тут я прикусила язык, вот же он, правильный ответ, хотя мне бы ни за что так не ответить. Вряд ли я когда-нибудь смогу стать хотя бы капельку похожей на матушку: она такая добрая, внимательная к другим, благородная, неутомимая, а я все делаю неправильно! Я разозлилась сама на себя – ну как это я не додумалась? Эйприл безупречная сестра. С таким примером перед глазами я чувствую себя неполноценной, каким-то жалким серым насекомым, которое ползает слишком близко к земле, чтобы разглядеть что-то дальше собственного носа. (У нас, насекомых, вообще есть нос? С ноздрями и всем остальным?) Если я насекомое, неудивительно, что я такая эгоистка: я думаю только о том, как бы набить брюшко, – как и вся мелюзга. Правда, у меня есть еще мечты, которые крутятся вихрем в моей маленькой голове и помогают мне заглянуть чуть дальше.
Эйприл – безупречная, как я уже говорила. Так и слышу, как ты примешься меня утешать: «Да ладно тебе, что значит – безупречная?» Помнишь, как мы шпионили за ней: она с подружками играла в чаепитие и в дочки-матери с куклами, и мы решили, что никогда не станем такими, как они? На самом деле, я по-прежнему не хочу быть, как она. Но когда я смотрю на нее со стороны, она кажется мне такой благоразумной, такой воспитанной. Она прекрасно справляется со всеми домашними делами, шьет, вышивает, месит тесто: хлеб у нее получается просто объедение. И у нее всегда хватает терпения на Джун. (Я, к своему стыду, иногда выхожу из себя и оставляю Джун плакать, если мать не видит; а Эйприл – никогда: берет ее на руки и утешает, и всегда придумает, как отвлечь и развеселить). Эйприл послушная и прилежная. Когда отец задает выучить какой-то отрывок наизусть, она повторяет его, будто считалочку, перепрыгивая с ноги на ногу, даже если это, к примеру, очень серьезные наставления, – зато такой способ работает безотказно, и Эйприл всегда все выучивает. А я нет. И вдобавок ко всему, она еще и красивая: серьезные голубые глаза, фарфоровые щечки (да, даже сейчас, при нашей деревенской жизни, она, в отличие от меня, никогда не снимает шляпку), светлые кудри, которые водопадом струятся по плечам, прямая спина, уверенная походка и грациозные реверансы… Она полная моя противоположность: я смуглая, как индианка, и вечно растрепанная, то и дело спотыкаюсь и налетаю на все углы. Она должна быть для меня примером, потому что она всегда на шаг впереди, она старше, и мне достаточно просто повторять все за ней, чтобы стать хоть в чем-то лучше. Но у меня не получается, просто не получается.
Повезло тебе, Марта, что у тебя только братья.
Твоя,Мэй
