История моей жизни. Наследная принцесса Саксонии о скандале в королевской семье

Вторая эпоха австрийских Габсбургов демонстрирует прискорбные результаты близкородственных браков между „зараженными" наследниками; не приходится удивляться неблагоприятному воздействию таких браков на потомков в следующих поколениях. Невозможно себе представить большей помехи для представителей любого поколения, чем невроз или психоневроз, унаследованный от обоих родителей и родственников по боковой линии. Здесь мы сталкиваемся со специфическими и ярко выраженными наследственными болезнями, которые проявлялись в виде безумия и эпилепсии. Кроме того, в следующих поколениях проявились не столь ярко выраженные, хотя и не менее важные, симптомы, которые в совокупности принято называть неврастенией. Среди этих симптомов можно назвать безволие, нервное истощение, неспособность к психической концентрации, стремление держаться в тени, ненависть к своему окружению и неконтролируемое желание сторониться общества равных. Вдобавок существуют любопытные отклонения в поведении, а также привычки и черты характера, которые трудно поддаются объяснению и кажутся механическими. Впрочем, иногда обладателей таких черт зачисляют в категорию нормальных. Повторяю, предрасположенность проявляется с разной силой у представителей одного и того же поколения, а также у представителей разных поколений. Так, за безумием в одном поколении следуют эпилепсия, алкоголизм и распущенность в другом.

Мозг инстинктивно реагирует почти на любое внешнее раздражение посредством эмоций, а также рефлекторных действий. Однако реакции проявляются у каждого по-своему. Мозговой аппарат способен гармонично работать годами, но под напряжением, вызванным каким-либо системным кризисом, психические „пружины“, сдавленные сверх пределов выносливости, не выдерживают – и наследственные пороки, дремавшие долгие годы, проявляются в том или ином виде, описанном выше. На опрометчивые поступки таких людей толкает не внутренне присущее им стремление действовать вопиюще неблагоразумно, но непреодолимое желание отдалиться от своего окружения. Подобные явления суть результат наследственного невроза в сочетании с нестабильной и эксцентричной генетической конституцией.

При такой наследственности, как у Габсбургов, можно ожидать лишь того, что одна катастрофа будет следовать за другой, и семена, посеянные в различные ветви рода, проявятся у потомков. Габсбурги могут служить наглядным примером действия великого закона наследственности, который является столь важным фактором как в формировании характера правителей, так и в направлении судеб их стран. И когда мы рассматриваем все звенья генеалогической цепи и наблюдаем благоприятный результат или ухудшение характера потомков в результате их союзов с нормальными или нездоровыми семьями, мы можем судить о проблеме на научной основе. Только рассматривая одно поколение в связи с другим, сравнивая и интерпретируя все психологические явления и расширяя наше поле для исследований вплоть до девятого и десятого поколений, способны мы выявить осязаемую и уместную причину, объясняющую отклонения характера у Габсбургов.

Они люди необычайные, блестящие, одаренные, обаятельные, безрассудные, но их пороки и необдуманные поступки – не результат их пристрастия к тому или другому; в целом можно сказать, что они возникают под влиянием среды и под сильным воздействием внушения; по моему мнению, их следует считать несчастными жертвами наследственности, которыми они стали, сами того не желая».

Самый загадочный и интересный представитель семьи моего отца – мой дядя Иоганн, больше известный как Иоганн Орт. Я ссылаюсь на него в настоящем времени, так как считаю, что он еще жив и только ждет смерти императора, чтобы вернуться в Австрию.

Дядя Иоганн гораздо моложе папы, ниже ростом, темно-русый, голубоглазый, очень привлекательный. Как и папа, дядя Иоганн делал все, к чему стремился, делал хорошо и тщательно; кроме того, как и папа, он был одаренным музыкантом и получил очень хорошее образование. Он часто приезжал к нам в Зальцбург, и мы с ним были большими друзьями. Более того, одно время он хотел получить в Ватикане особое разрешение, чтобы жениться на мне, так как считал, что я – идеальная супруга для человека его темперамента. Должна заметить: хотя церковь иногда разрешает браки между дядей и племянницей, я бы никогда не согласилась выйти за него. Дядю Иоганна я считала очень симпатичным родственником, который, как и папа, демонстрировал прекрасное понимание моего характера.