История моих бедствий

Официальное открытие собора произошло на следующий день, причем события развернулись не совсем так, как это было задумано Бернаром Клервоским. Когда Абеляр появился перед своими «судьями» и Бернар, выступавший в роли официального обвинителя, начал громко оглашать те «еретические» главы из сочинений Абеляра, которые уже были рассмотрены и осуждены на предварительном совещании, Абеляр прервал чтение и, заявив, что он апеллирует к папе, покинул собор вместе со своими сторонниками. Участники собора осудили сочинения Абеляра и обратились к папе с посланием. Они просили у Иннокентия II осуждения еретического учения Абеляра на веки вечные, беспощадной расправы с теми, кто это учение поддерживает, полного запрещения Абеляру писать и преподавать и, наконец, повсеместного уничтожения книг Абеляра, где бы они ни были найдены[444]. Папа выполнил все эти просьбы[445].

Оценивая реакционнейшее значение решений Сансского собора, выдающийся русский мыслитель и революционер XVIII в. А. Н. Радищев писал в «Путешествии из Петербурга в Москву»: «...священнослужители были всегда изобретателями оков, которыми отягчался в разные времена разум человеческий... они подстригали ему крылие, да не обратит полет свой к величию и свободе... Собор Сансский в 1140 г. осудил мнения Абелярдовы, а папа сочинения его велел сжечь...»[446].

Почему же Абеляр покинул собор, не пожелав выступить? Бернар настойчиво утверждает, что Абеляр якобы растерялся и, будучи крайне неуверен в своих силах, решил уклониться от диспута. Это совершенно не соответствует истине.

Когда Абеляр ехал на собор, он надеялся на возможность вступить в спор со своим главным врагом и легко разбить его, поскольку ему было известно о невежестве Бернара в области философии. Однако, приехав в Санс и узнав о составе своих «судей», а также о состоявшемся предварительном совещании «отцов» собора, уже осудивших его взгляды, Абеляр понял, что его ожидает простое повторение Суассонского собора. Так как лицо, обратившееся к папскому суду, не могло быть подвергнуто наказанию по приговору церковного собора, Абеляр ухватился за эту соломинку и апеллировал к папе[447].

Письма Бернара Клервоского, посвященные Сансскому собору, ярко воссоздают картину расправы над неугодным церкви магистром. Однако значение этих писем намного шире, ибо именно в них подводится итог борьбе, которую церковь вела с Абеляром в течение трех десятилетий, и сформулированы причины, делавшие эту борьбу необходимой для церкви. Из писем Бернара видно, что церковь рассматривала Абеляра не только как еретика, восстанавливающего важнейшие и давно уже осужденные ею ереси, но и как человека, сознательно извращавшего все католическое учение в целом.

Действительно, желание постигнуть и объяснить с точки зрения разума принципиально иррациональные догматы церкви неизбежно приводили Абеляра к еретическим выводам. Этим объясняются предъявлявшиеся ему обвинения сразу и в арианской, и в пелагианской, и в несторианекой ересях[448].

Но из писем Бернара Клервоского с очевидностью следует также, что главную опасность со стороны Абеляра церковь видела в другом. Стараясь дискредитировать Абеляра в глазах его многочисленных учеников как человека, виновного в самых тяжких ересях, Бернар в то же время с полною откровенностью писал в Рим, что больше всего его пугает общее направление учения Абеляра и прежде всего тот чисто мирской дух исследования, критицизма и скепсиса, который он перенес из области философии в теологию, так что самые важные догматы католической церкви стали предметом споров и обсуждений среди школяров Франции. Бернар писал: «Запятнал человек этот церковь и занес свою ржавчину в умы простых. При помощи своих мудрствований он пытается исследовать то, что благочестивый ум воспринимает посредством живой веры. Вера благочестивых верит, а не рассуждает. Но человек этот, относясь с подозрением к богу, согласен верить только тому, что он ранее исследовал с помощью разума»[449].

VII