История монгольских завоеваний. Великая империя кочевников от основания до упадка

В наследственной абсолютной монархии многое зависит от здоровья и долголетия членов правящей семьи, позиции которой подрывались, если на трон восходили дети или взрослые слабаки. Не все потомки великого Чингисхана унаследовали его физическое здоровье. Их жизни сокращал хронический алкоголизм. Лишь очень немногие из ильханов дожили до сорока лет, а до пятидесяти не дожил никто. Газан, самый умный и способный представитель своей семьи, умер в возрасте тридцати трех лет. Его сменил брат, тоже принявший ислам, и его персидско-мусульманское имя Худабанда, «слуга Бога», было добавлено к монгольскому Олджейту, «счастливый». У него были хорошие намерения, но отсутствовала сила и способности предшественника, политику которого он собрался продолжать. Он оставил в должности Рашид ад-Дина, обменялся посольствами с другими монгольскими правителями, вероятно в надежде восстановить единство империи, возобновил войну против мамлюков и, видя, что шансов на успех почти нет, отправил послов на христианский Запад, чтобы снова потребовать высадки христианской армии на сирийском побережье. Вместе с христианами он намеревался изгнать «сарацин» из святых мест. Он был щедрым, как и его брат, покровителем искусства и литературы и внимательно следил за написанием своим визирем большого исторического труда. Современный историк профессор Тойнби высоко оценил труд Рашида. Олджейту потребовал, чтобы Рашид расширил свой исторический труд, создав историю всех наций, тем более что почти весь мир уже был покорен монголами и были доступны все книги и ученые, чтобы снабдить его нужной информацией. Некий оставшийся неизвестным латинский монах, возможно миссионер из Тебриза, снабдил Рашида материалами для франкского раздела истории. Представляется, что Рашид был первым азиатом, предпринявшим попытку написать историю Западной Европы, хотя кто знает?

Архитекторы, которые проектировали новый город Султания и украшали его красивыми мечетями с высокими куполами и восьмиугольными башнями, вероятно, благословляли щедрость молодого хана, гробница которого, привлекательная даже в разрушенном виде, только одна и уцелела среди множества зданий этой недолговечной столицы. Эдвард Г. Браун, побывавший там в 1887 году, с удивлением услышал имя Олджейту в стихе, рассказанном ему старым крестьянином, который показывал ему разрушенную мечеть.

В военной кампании Олджейту покорил каспийскую провинцию Гилан (Гилян), непроходимые леса и обширные болота которой долгое время надежно защищали ее независимость, и в наказание за неверность его малика Фахр ад-Дин Карта уничтожил княжество Герат. Окрыленный переходом к нему нескольких сирийских эмиров, в 1312 году он переправился через Евфрат и осадил Аль-Рахба, хорошо укрепленный город. Через месяц монголы понесли серьезные потери и снова ушли за реку. Это столкновение не имело бы большого значения, если бы не ознаменовало конец сорокалетней борьбы Хулагу и его преемников за покорение Сирии. Последняя неудача ограничила власть ильханов районом, из которого впоследствии выросло национальное персидское государство, лишила монгольской защиты христианскую Армению, оказавшуюся беззащитной перед мамлюками, оставила сердце Анатолии распущенности тюркской анархии, с которой сумели в конце концов справиться оттоманы. Христианские королевства Запада с безразличием отнеслись к краху их дела на Востоке. Армянский хронист Хетум мог составить в Пуатье новый план нападения монголов и франков на Египет, но крестоносный энтузиазм уже иссяк, и монгольские послы, принятые Эдуардом II в Лэнгли или Нортгемптоне в 1307 году, были последними из долгой череды посредников между Европой и Азией, миссия которых провалилась. Но контакт с ними обеспечил западный интерес к Дальнему Востоку, сохранившийся навсегда. Послы были, как обычно, предположительно несторианскими христианами, которые тщательно скрывали приверженность исламу своего хозяина, поскольку английский король в своем ответе заверил хана, что в их общих интересах уничтожение «омерзительной секты Мухаммеда».