История нравов. Галантный век

Раз мужчина пользуется славой победителя женских сердец, то он спокойно может рассчитывать на неравнодушие всех женщин, ему доставляется всегда удобнейший случай и каждая только ждет его приглашения. В своей книге «Женщины и галантность в XVII веке» Жан Эрве приводит в пример министра Фуке: «Он никогда не понимал жестоких». И дальше он говорит: «Фуке был, очевидно, слишком поглощен другими заботами и потому не старался ухаживать. Он довольствовался тем, что заявлял о своих желаниях, и в означенный час женщина, которую он желал, являлась к нему». И подобное счастье выпадало ежедневно множеству мужчин.

Приезд в 1772 году в Париж турецкого посланника Заида Эффенди поверг массу женщин в состояние возбуждения. Так как паша имел в своем гареме нескольких жен, то он казался воплощением мужественности. Девушки и дамы прямо бросались ему на шею, несмотря на цинические насмешки над женской похотливостью, вскоре появившиеся в карикатурах и шуточных стихах. Наездники и шарлатаны имели, впрочем, те же благоприятные шансы, как и знатный аристократ. Злой насмешник издевался над парижанками настолько же цинично, насколько и недвусмысленно. «В таком вопросе дамы не признают сословных различий, а преклоняются только перед истинными врожденными добродетелями. Если у них есть основание предполагать их наличие в мужчине, они обращаются с ним, как с равным».

Достоверно известно, что в эпоху Карла II целый ряд знаменитых акробатов, наездников и танцовщиков праздновали на ложе английских знатных дам те же победы, как на сцене или арене.

В высшей степени характерна и распространенность разных суеверных обычаев. В XVII и XVIII веках все женщины усерднейшим образом прибегали к помощи любовного оракула. Незамужние хотели узнать, выйдут ли они замуж, замужние — явится ли и когда желанный любовник. Незамужние гадали преимущественно в ночь накануне Св. Андрея, патрона женщин, жаждущих иметь мужа. Само гадание было обставлено всевозможными обрядами. Девушка должна прежде всего совершенно раздеться, потому что только в таком виде она может удостоиться ответа этого, по-видимому, не очень целомудренного святого. В «Обновленных старинных поверьях» говорится, что если девушка так поступит, то ей ночью приснится возлюбленный.

В одних местностях господствовал обычай, в силу которого любопытные девушки засовывали в таком виде голову в печку, стараясь как можно выше поднять заднюю часть тела. В других местностях девушка, стоя спиной к дверям спальни, бросала в них башмаком или же, отвернув лицо, вытаскивала из сажени дров полено. В первом случае число скачков, сделанных башмаком, указывало на число лет, которое еще придется прождать девушке, во-втором прямое полено указывало на молодого, кривое — на старого мужа. Во время этих обрядов произносилась обращенная к святому Андрею молитва, иногда более длинная, иногда короткая: «Святой Андреюшка, даритель мужей, учитель девиц, вот я стою голая, когда же пробьет час и я получу мужа…» Вероятно, ни одна молитва не произносилась тогда с таким жаром, как эта.

Большинство девиц, однако, не ограничивалось обращением к святому Андрею, а молилось сразу десятку других святых, и каждому ставился определенный вопрос. К тому же каждой девице хотелось заинтересовать небеса этим важным для нее делом не на один день в году, а ежедневно. Когда девушка покидает школу в Бельгии, то еще и поныне ее заставляют вызубрить следующую свадебную молитву, сложившуюся еще в XVIII веке: «Святая Мария, сделай так, чтобы я вышла замуж, — и как можно скорее! Святой Антоний, — и чтобы у него было хорошее наследство, святой Иосиф, — и чтобы он был богат, святая Клара, — и любил меня, святой Анатолий, — чтобы он не был легкомыслен, святой Луп, — и не ревновал меня, святая Шарлотта, — чтобы я в доме господствовала, святая Маргарита, сделай так, чтобы он явился скорее, святая Александра, — и мне не пришлось бы долго ждать, святой Элевтерий, — пусть он будет хорошим отцом, святой Анелик, — и доб рым католиком, святой Николай, не забудь меня».

Наиболее наглядное и яркое изображение якобы всеобщей помешанности женщин на мужском поле дают нам искусства — литература и живопись. Эта тема воспроизводится ими в бесчисленных вариациях, со все новыми преувеличениями, так что в конце концов каждая женщина превращается в минотавра похотливости.

В четверостишии «Клятва» Евлогий Шнейдер восклицает: «Красавица Дорида поклялась отдаться лишь тому, кто ей понравится, а так как ей нравятся все, то она и отдается всем и каждому». В браке женщину интересует только «сладкая любовная игра» (см., например, стихотворение «Прекрасная Гертруда» Иоганна Фридриха Ридерера, появившееся в 1711 году в Нюрнберге). И дело не меняется от того, что женщина уже находится в почтенном возрасте (см. стихотворения «Старой шлюхе», «Шестидесятилетней старухе»). При этом агрессивной стороной выступает обыкновенно женщина, а не мужчина. Женщина дает ему первые уроки любви и постоянно вновь его соблазняет, как видно из целого ряда стихотворений.