История о пропавшем ребенке

В тот день я написала Нино длинное письмо. Я подробно изложила ему все обстоятельства, на мой взгляд осложнявшие жизнь нашей дочери: у ее сестер был заботливый отец, а у нее нет; отец ее подружки души в ней не чаял, а она росла без отцовской любви; мне постоянно приходилось уезжать по делам и оставлять ее одну. В результате у Иммы сформировалось четкое ощущение, что ей чего-то недодают. Я отправила письмо в надежде на скорый ответ, но так его и не дождалась. Тогда я решилась позвонить ему домой. Трубку взяла Элеонора.

– Его нет, – сказала она равнодушно, – он в Риме.

– Передай ему, пожалуйста, что он нужен моей дочке.

Она начала было возмущаться, но тут же сбавила тон:

– Мои дети сами уже полгода отца не видели.

– Он тебя бросил?

– Нет, он никого никогда не бросает. Или надо самой набраться сил и бросить его – тут ты молодец, я тобой восхищаюсь, – или он так и будет приходить и уходить когда вздумается.

– Передай ему, что я звонила и что, если он немедленно не объявится, я найду его и привезу ему дочку, где бы он ни был.

Я бросила трубку.

Нино перезвонил не сразу, но все же перезвонил. Говорил он, как обычно, так, будто мы расстались пару часов назад. Голос звучал бойко и весело. Начал он с того, что осыпал меня комплиментами.

– Ты получил мое письмо? – резко перебила я.

– Да.

– А почему не ответил?

– Потому что у меня нет ни секунды свободного времени.

– Придется тебе найти время, и поскорее: Имме плохо.

Он нехотя сообщил, что вернется в Неаполь на выходные, и я пригласила его в воскресенье на обед. Я подчеркнула, чтобы он не вздумал болтать со мной или шутить с Деде и Эльзой. Весь этот день он обязан посвятить Имме. «И учти: такие визиты должны войти у тебя в привычку. В идеале тебе следовало бы навещать ее раз в неделю, но таких подвигов я от тебя не жду! Но раз в месяц изволь являться как миленький!» Он сказал, что будет приезжать каждую неделю. Он клялся мне в этом и, я не сомневаюсь, в тот момент сам в это искренне верил.

Я не помню, в какой день состоялся этот разговор, зато никогда не забуду то воскресенье, когда в десять утра элегантно одетый Нино подкатил к нашему дому на новеньком сверкающем автомобиле. Это было 16 сентября 1984 года. Нам с Лилой недавно стукнуло по сорок. Тине и Имме вскоре должно было исполниться по четыре года.

107

Накануне я предупредила Лилу, что Нино приедет ко мне на обед. «Я его заставила. Хочу, чтобы он весь день провел с Иммой». Я надеялась, что хотя бы в этот день она не станет отправлять ко мне Тину, но она меня не поняла или сделала вид, что не поняла. Зато она предложила: «Я попрошу маму приготовить что-нибудь вкусненькое. Пообедаем у меня, тут места больше». Я очень удивилась. Она же ненавидит Нино, с чего вдруг такая любезность? «Нет, обед я приготовлю сама, – отказалась я. – Это день Иммы, и мы не будем отвлекаться ни на что другое». Но назавтра ровно в девять утра Тина, как обычно, поднялась со своими игрушками по лестнице и постучала в мою дверь. Она была само очарование: черные косички, сияющие живые глазки. Я впустила ее и тут же отругала Имму: она все еще разгуливала в пижаме, заспанная, и, даже не позавтракав, собралась идти играть с Тиной. Она меня не слушалась, корчила рожицы, смеялась с подружкой. Я рассердилась, закрыла ошарашенную Тину в комнате и велела ей пока поиграть одной, а Имму отправила умываться. Она брыкалась и кричала, что никуда не пойдет. «Давай скорее одеваться, скоро папа приедет». Я обещала ей папу уже несколько дней, но сейчас она взбунтовалась. Впрочем, я сама нервничала. «Не хочу я папу!» – вопила Имма и вырывалась у меня из рук, как будто папа – это противная микстура. Нино она, разумеется, не помнила, то есть протестовала не против этого конкретного человека. «Может, зря я его позвала?» – подумала я. Если она говорила, что не хочет папу, это означало, что ей не нужен в этой роли никакой новый человек. Она хотела Энцо или Пьетро, чтобы быть не хуже Тины и сестер.

Я вспомнила о Тине: она не скандалила, даже не выглядывала из комнаты. Мне стало совестно: девочка была ни в чем не виновата, а за все потрясения того утра досталось ей. Я ласково окликнула ее, она прибежала радостная, устроилась на табурете в углу ванной и стала объяснять мне, как заплести Имме такие же косички, как у нее. Моя дочка тоже повеселела и спокойно дала мне себя нарядить. Потом они побежали играть, а я отправилась будить Деде и Эльзу.

Эльза тут же вскочила и быстро собралась: она была счастлива, что снова увидит Нино. А Деде надолго закрылась в ванной и вышла, только когда я на нее наорала. Она никак не могла смириться с происходившими с ней изменениями. «Я просто уродина», – со слезами на глазах сказала она, заперлась у себя в комнате, крикнув, что никого не желает видеть.

Я в спешке занялась собой. На Нино мне было плевать, но не хотелось, чтобы он нашел меня неухоженной и постаревшей. К тому же я боялась, что придет Лила, а я прекрасно знала, как она умеет кружить головы мужчинам.

108