История очевидца иных миров

— Это сон. Моя младшая сестрёнка р'ссказала его мне целую тысячу лет назад — в нашем детстве. Очч'нь прав-до-по-доб-ный и пугающий сон. Странно, что я его совершенно забыл… А там ведь были ещё какие-то существа, «чудивища», как их называла Эйби. А попала она в это место как раз через «кроличью нору»…

Из взгляда Заховича ушло изумление, остались только торжественность и что-то похожее на смесь подобострастия и испуга:

— Ну что, до сих пор думаешь, что я не в себе и несу ахинею? Тогда тебе придётся признать, что твоей сестре во сне явилось видение безумного хасида Заховича, а?

Кревану нечего было ответить, он лишь беспомощно развел руками. Смятение боролось в его душе со скепсисом. Он не верил во все эти россказни и в то же время… всё равно не верил. Сумасшествие, похоже, и впрямь заразительно — он едва не поддался магии странного совпадения двух рассказов, но мало ли что случается на свете, и какие сходные видения могут прийти в разные головы в разное время. Фланаган с воинственным видом схватился за стакан и одним глотком осушил его.

— Твоя сестра, Эйби, встречалась с обитателями «простенка»?

Креван едва заметно качнул головой. Эфраим выдохнул и пробормотал что-то вроде «ну, её счастье…»

Кревану происходящее нравилось всё меньше и меньше. Какой-то угрозы, исходящей от псевдохасида он не чувствовал, но тема разговора почему-то действовала гнетуще, ему стало не по себе в этом пабе, в почти полном безлюдии, под мертвенным светом люминесцентных ламп, хотелось выйти на свежий воздух, хотелось домой, в Белфаст, в старую съемную квартиру…

— Слушь, Эф, — в голосе Фланагана явственно поступала мольба, — Мне правда нужно д'мой. Мне вставать рано…

— Не вопрос. — голос Эфраима звучал отстранено, мыслями он был где-то в совсем другом месте. Он почесал переносицу и, не пойми к чему, добавил. — Значит, про входы-выходы ты знаешь, а сущности… Надеюсь, тебя ведёт Творец. — пауза. — Хорошо, поехали.

Он встал и, не дожидаясь Кревана, двинулся к выходу. Будь Фланаган хоть вполовину менее пьяным, от его внимания не ускользнуло бы то, что ни веселушка Салли, ни бармен Бобби так и не появились, а счёта им с Эфраимом никто не выставил. Но Креван изо всех сил старался не отстать от быстро шагающего впереди нового знакомого и над всякими странностями не задумывался. К ещё одной относилось и то, что хотя пили Креван и Эфраим на равных, ноги первого существовали как бы независимо от головы, и чтобы направлять их в нужную сторону требовались нечеловеческие усилия. Второй же будто и не пил вовсе: деловой походкой он проследовал к припаркованному метрах в десяти от «Черного клёна» светлому седану, на ходу выудил из кармана пиджака ключи, распахнул дверцу с пассажирской стороны и, почти что оббежав машину, нырнул на водительское место. Креван кое-как попал в дверной проём и неловко, наискось, завалился на сидение. Захович отъехал, даже не дождавшись, пока пассажир устроится поудобнее, он был сосредоточен на пустынной дороге и всматривался в свет фар так, словно видел в нём что-то помимо чёрного влажного асфальта и мелькающих кирпичных стен. Будь Фланаган хоть вполовину менее пьяным, он бы отметил, насколько нынешний Эфраим отличался от того, изначального. Не осталось ничего от его кривляний, нарочито шутливого тона и весёлости. Задумчивый и встревоженный взгляд, тонкие брови сошлись на переносице, нижняя губа слегка прикушена. Креван же, напротив, расслабился и лениво глядел в чёрное окно, его дыхание становилось всё тише. Он уже практически задремал, когда Эфраим повернулся к нему. Хотя, как показалось Фланагану, в глазах его застыла грусть, лицо вновь озаряла прежняя улыбка:

— Сегодня выдался отличный вечер, а?

Отвечать было лень, поэтому Креван только попытался улыбнуться в ответ и прикрыл глаза в знак согласия.

— Ты отличный парень! А я вообще-то представлял тебя другим. Неважно. Слушай, если встретишь где-нибудь человека, которого зовут Кайл Макгоэн, передавай ему привет от его старого приятеля — Заха Эфры. И да, Кайл о тебе позаботится, будь спокоен…

Захович говорил что-то ещё, но Фланаган уже спал. Ему снились яркий, залитый весенним солнцем луг и ивы, медленно покачивающие ветвями…

Двадцатью минутами позже Эфраим остановил свой «рено», выключил фары и вышел из машины. Креван нипочём не узнал бы в окружающей обстановке его родную Буш Гарденс с аккуратными, похожими друг на друга домиками. Здесь-то вообще не было домов — вокруг царила темнота. Если луна и взошла сегодня на небо, то скрывалась за плотным покровом облаков. Только впереди, в сотнях и сотнях ярдов, различалась ещё более темная, безбрежная громада — океан, глухо и басовито рокочущий в своей темноте.