История одной болезни (СИ)

- Куда он ушел? – наконец придя в себя, спросил Микки, быстрым взглядом пробегая по собравшимся вокруг людям.

- Не знаю. Я заставила его уйти. После рождения ребенка ему тут места не будет, - выплюнула девушка в лицо брюнета и, не дождавшись ответа, направилась к лестнице, чтобы начать свой первый после продолжительного отпуска трудовой день.

- А меня ебет? – прокричал ей вслед Милкович, обернувшись на Кевина и Веронику, не сводивших с него заинтересованных взглядов. – И мохнатку, блять, побрей! – следуя за женой наверх, проорал он, подавляя желание кинуться к входной двери, что возникло, как только жена сообщила об уходе Галлагера.

Новые поиски рыжего Милкович решил начать с его дома, надеясь, что протрезвев, Йен направится повидаться с родными, и, если и не останется там, то хоть сообщит близким о своих планах.

- Йен тут? – не потрудившись постучать, распахнув всегда открытую деверь дома Галлагеров, спросил Микки семейство, собравшееся на кухне.

- Наверху, - кивнув в сторону лестницы, ответила Фиона.

- Йен дома? – хором прокричали все остальные, срываясь с мест, догонять уже успевшего подняться на второй этаж брюнета.

ЕГО он нашел в спальне: сидя на своей койке, подтянув коленки к груди, Галлагер что-то царапал ручкой на старом блокноте, даже не подняв головы, когда дверь его комнаты отворилась, впуская внутрь Милковича, лишь бросив на того быстрый взгляд исподлобья, вновь возвращая свое внимание к помятым листкам, испещренным его мелким почерком, большая часть которых уже валялась на кровати.

- Видел, ты ушел, забрал все барахло… - начал Микки, закрывая деревянную створку, проходя вглубь помещения.

- Твоя невеста угрожала мне молотком, - ответил рыжий, не потрудившись посмотреть на собеседника, выводя очередную лопасть у нарисованного вертолета.

Такое заявление, конечно, удивило брюнета, обещая потасканной бляди, которую Галлагер отказывался назвать его женой, как минимум пару едких словечек по возвращению домой.

Но сообщить об этом рыжему Микки не успел, ведь дверь комнаты, что он закрыл буквально пару секунд назад, вновь распахнулась, впуская в комнату еще троих Галлагеров, тут же обступивших брата, поспешившего подняться с кровати, заваливая того вопросами, на которые Йен с радостью отвечал, даря семье свою фирменную улыбку, чего не скажешь о Милковиче, примостившемся возле тумбочки в стороне, который не был удостоен конопатым даже мимолетного взгляда.

Брюнет не следил за ходом разговора, но треклятое «проблемы в отношениях» и глаза кудрявого, прожигающие на его лбу невъебенных размеров дырень, заставили Микки прислушаться, переключая внимание с бритого затылка рыжего, на его старшего брата, вдруг решившего прийти на помощь:

- Ну, ты в порядке? – спросил Лип Йена, наконец, перестав пялиться на Милковича, сжавшегося под его пристальным взглядом.

- Да, все хорошо, - отчитался тот, едва заметно улыбнувшись.

- Ладно, пойдем тогда поужинаем, ботаны, а с тобой попозже поговорим, да? - разворачивая младших к двери, спросил Филлип рыжего, и, еще раз посмотрев на Микки, нетерпеливо переминающегося с ноги на ногу возле стенки, ушел вниз.

- Да, попозже, чувак, - ответил Йен, опускаясь на кровать, вновь возвращаясь к своей писанине, будто позабыв, что в комнате кроме него есть еще кто-то.

- Вернешься? – дождавшись, когда дверной замок щелкнет, спросил брюнет, не поворачивая головы.

- Посмотрим, - ответил Галлагер, наконец, поднимая глаза на Микки, - а ты мне будешь сосать, когда я захочу? – но взгляда этого Милкович не заметил.

- Да иди в пизду, - огрызнулся брюнет, прихуев от наглости конопатого, вдруг решившего развести его на минет, будто позабыв, что все предыдущие подобные попытки обычно заканчивались красноречивым посылом по всем известному адресу, или короткими ударами под ребра, после которых с Милковича по традиции слетали штаны, обещая Йену как минимум пару оргазмов.

Рыжий усмехнулся, и, вновь опустив голову, продолжил царапать что-то в своем злоебучем блокноте.

- Что пишешь? – через пару минут разглядывания огненной макушки, решил спросить Микки, надеясь, что грубый отказ от оральных ласк не станет окончанием едва ли завязавшейся беседы.

- Разное, - ответил Йен, усердно выводя очередную закорючку на бумаге, - заметки, идеи, - уточнил он и замолк, сосредотачивая теперь все свое внимание на ебаной книжице.

- Ладно, буду, - осипший голос произнес едва различимо, вынуждая Галлагера вновь поднять голову, заставляя, наконец, зеленые глаза встретиться с широко распахнутыми голубыми, обладатель которых старался лишний раз не моргнуть, опасаясь того, что рыже-конопатое видение вновь растворится в воздухе.

- Что будешь? – решил уточнить Йен, прекрасно понимая, что имел ввиду Милкович, не сумев сдержать едва заметной улыбки, растянувшей его губы против воли, и вмиг участившегося сердцебиения.

- Ты что, хочешь, блять, чтобы я это вслух сказал? – Спросил Микки, сбиваясь с дыхания, не смея отвести взгляда от улыбающегося теперь широко и открыто Галлагера.

НИКОГДА!