История одной любви. Начало

— Вообще или имеешь в виду звонок от конкретной меня?

— Какая же ты умная плюс к тому, что красивая.

— Это ты обо мне еще не все знаешь.

Мадина обежала себя взглядом — все ли в порядке.

— Волосы не высохли, — напомнил я.

— Неважно. — Из ее сумочки появился головной платок, под которым спрятались последние улики.

На меня снова глядела гламурная фифочка, узкое платье подчеркивало дары природы, звал на безумства вызывающий взор, а плотоядный оскал обещал не выпустить живым. Кожаные куртка и сумка казались выпотрошенными жертвами. Лишь скромный головной убор нарушал композицию.

— На Хаде платок смотрится органичней, а тебе больше идут распущенные волосы, — сообщил я. Слово «распущенные» оказалось очень к месту. Как говорится, не в бровь, а в глаз. — Вообще, странно видеть тебя в платке.

— Скоро без него не увидишь.

Скоро вообще не увижу, подумалось с тайным облегчением.

Да, не увижу, уныло согласилось во мне что-то другое. А жаль. И какого черта, разве традиции приятеля, о которых пекусь — мои?

Мадина еще раз проверила волосы.

— Дома сразу пойду голову мыть, и никто ничего не заметит. — Ножки с красными ноготками вделись в туфли, а при открывании входной двери моих губ коснулся мимолетный поцелуй. — До встречи, Кваздик. Ты хороший и правильный, это правильно и хорошо, но нехорошо быть настолько правильным. Я над этим поработаю. Если успею. Не задерживайся у родителей.

Глава 6

После областного центра в нашей глуши оказалось тускло и тоскливо. Заняться нечем, пойти некуда. Первые впечатления от приезда улеглись, папа с мамой весь день на работе, сестренка трещала без умолку, сообщая новости, кто умер, кто женился, а кто из ее подружек с кем гуляет. До колик хотелось вернуться в самостоятельность, где никто не стоит над душой, а если встанет, то такого легко можно послать в пешее путешествие по известному маршруту. С близкими родственниками подобный финт не пройдет. Решение вновь уехать практически созрело, и тут раздался звонок на сотовый.

Номер не высветился. Рука тянулась к телефону, призывно светившийся экран рисовал в мозгу соблазнительные картинки. Я сдерживался из последних сил. С первой минуты приезда душу рвали сомнения: что делать, когда Мадина позвонит? Именно «когда», никаких «если», я уже понял ее непробиваемую натуру. Летящий самолет не остановить, его можно только сбить. Или сесть на борт. Вопрос: люблю ли я кататься на автобусе без тормозов? Такой подбросит до нужной точки со всеми удобствами, но это, во-первых, даже не такси, а общественный транспорт, с чем, к сожалению, не поспоришь, а во-вторых, напоминаю, без тормозов, без серьезных травм соскочить не получиться. Но главное не это. Не забота о себе, любимом, электромясорубкой прокручивала мне мозги в фарш.

Жизнь на Кавказе наложила отпечаток. Я жил двумя культурами и понимал обе. Каждая чем-то манила и чем-то отпугивала. Мне нравилась надежная патриархальность южных нравов, но одновременно нравилась легкость бытия у молодежи озападнившегося севера. С уважением относясь к одним традициям, я следовал более приятным другим.

Мадина сделала тот же выбор. Следует ли осуждать человека, который думает как я?

Все же, во мне что-то воспротивилось, и кнопка разговора осталась не нажатой. Но и сбросить звонок это «что-то» не позволило, чтобы для звонившего сохранялась интрига. Дескать, я не ответил не потому, что не хотел (ведь хотел!), а просто не услышал. Не перезвонил, потому что номер скрыт. В следующий раз, мол, обязательно отвечу.

Если это Мадина, следующий раз ждать себя не заставит. Хватит ли у меня воли?

Брошенная на телефон подушка не помогла, уши еще долго слышали крик далекой души даже после того, как он умолк. Чтобы не терзаться, я отключил телефон.

Еще один день прошел бессмысленно и бездарно. Вечером сестренка потащила меня гулять. Ей всего четырнадцать, а разговоры только о мальчиках. И мальчик, как выяснилось, уже имелся, во дворе нас поджидало нескладное чучело гороховое — в бейсболке и кедах, на джинсах дыр больше, чем ткани, поперек куртки надпись по-английски с примитивно тупым слащавым текстом. Парнишка сидел в круглой беседке, скрытой гаражами и деревьями. Идеальное местечко для молодежи, которая ищет уединения.

При моем появлении вид у пацана стал испуганным, что немного успокоило: опасности в нем не чувствовалось. Ненавижу дерзких и борзых, когда дело касается близких мне людей.

— Саня, это Захар, он почти на год старше, живет в соседнем доме и занимается каратэ.

Чтобы не отвечать на лишние вопросы, сестренка называла меня просто Саней. Родительское Ксаня напоминало ей Ксению, и я не возражал.

Парень недовольно протянул:

— Про каратэ не совсем правда, я только начал.