История одной любви. Начало

— Совсем? — Только что морщившееся лицо просветлело.

— Я не смог, хотя девица честно пыталась отработать плату.

В собеседнице поднялась волна смеси удивления и сострадания:

— Тебя настолько не интересует секс?

— Почему? Очень интересует. — Глаза предательски нырнули в провисший ворот чужой футболки.

Мадина заметила, ее губы растянулись в улыбке.

— Но ты не смог. Потому что за деньги, да? Не по любви, а по обязанности?

— Наверное.

— Бедненький…

Голые ноги скользнули на пол, и то, чего я опасался вначале, произошло: мои колени приняли растекшуюся теплом тяжесть, а на плечо склонилась чужая голова. Приникшая Мадина обняла меня вокруг груди.

— А ты снова надул меня, — высказала она с тихим смешком. — Попытка не засчитывается.

— Ты просила про один раз, получила про целых два. Мы более чем в расчете. Твоя очередь выполнять соглашение.

— Эти «целых два» — ненастоящий, который помнишь, и настоящий, который не помнишь. Несерьезно. Давай про самый настоящий.

Ее руки вдруг обрели твердость. Мне это не понравилось.

— Мадина.

— Что?

— Если не хочешь быть вышвырнутой с применением силы — оденься. Меня твой вид…

— Возбуждает?

— Нервирует.

— И только?

— Нервирует как раз потому, что возбуждает. — Чтобы не попасть в очередную ловушку, я бил правдой, никакие намеки и ложь не окажут столь же сильного воздействия. — Ты роскошна и соблазнительна, но у нас с тобой не будет ничего, что не умещается в понятие дружбы.

Через сопротивление я поднялся на ноги, прижавшееся тело повисло на миг, но ему пришлось опуститься на пол.

— Глупый. Тогда нам совершенно нечего будет вспомнить.

— А зачем? — спросил я.

Руки отдирали от себя прилипшее существо, но взамен одного щупальца вырастало другое. Мышцы отказывались работать в полную силу, собственный организм предавал меня, выступая на стороне противника. Противник это прекрасно чувствовал.

— Как зачем? Зачем люди тратят свои жизни на поиски радости и счастья?

— В обход совести ни одна радость не принесет счастья.

— Говоришь, как столетний дед. — Мадина по-прежнему не признавала слова «нет». Она привыкла добиваться своего. Любой ценой. — Кстати, а, например, оказанная другому помощь принесет счастье?

Соперница оказалась подкованной в словесных битвах, того и гляди, вырвет победу в споре, о котором буду жалеть всю жизнь. Впрочем, жалеть буду в любом случае, этот вывод лежал на поверхности, потому так много в мире Дон Жуанов и так мало святых. В святые я не стремился. И Божьего гнева не боялся, хотя небеса упорно испытывали меня на прочность. Они будто желали получить повод для такого гнева, я же просто хотел оставаться собой, балансируя между моралью и расчетом в лучшей из точек равновесия — в мире со своей совестью.

Столетний дед, говорит? Пусть так. Человек, который сумел столько прожить, редко ошибается.

— Мы договорились, что ты сразу уйдешь. — Борьба рук и тел продолжалась. — Еще минута, и я не выдержу. Уходи.

— С удовольствием задержусь на минутку.

Мелодия «Лезгинки» заставила обоих вздрогнуть. Мадина бросилась к сумочке, звонивший телефон взвился к уху, разговор пошел на своем языке. Пока одна рука держала трубку, вторая на ходу стаскивала футболку.

Моему стыдливо следившему взгляду нахалка успела даже подмигнуть.

Я был рад звонку.

Кажется.

Скажем так: частично. Сейчас, когда в ситуацию вмешалась судьба и решений от меня больше не требовалось, на душе стало пусто, как перед матчем любимой команды, который вдруг отменили.

Выиграл ли я этот раунд или проиграл? Непонятно. Совесть говорила одно, тело — другое. Время покажет, что важнее.

— Родные мотивы — родной крови. — По окончании разговора отключенный телефон полетел в сумочку, Мадина кинула в меня снятой футболкой и понеслась к брошенным вещам. — Гарун скоро вернется домой, нужно бежать.

Дверь в ванную, где она принялась одеваться, принципиально осталась открытой. Неуемная авантюристка поражала упорством в достижении целей. Направить бы его в благое русло…

Не думаю, что Султан считает себя проигравшим. Может, и мне не стоит пенять на русло? Ведет в приятную сторону, от меня ничего не требуется, просто плыть по течению…

— Помоги, — донеслось из ванной.

Извивавшаяся Мадина втискивалась в надеваемое через голову платье, руки стягивали его вниз по фигуре. Мне под нос выставилась спинка, где требовалось застегнуть молнию. Я молча вжикнул и сделал шаг назад. Мадина ожидала как минимум объятий, но приняла реальность, сборы продолжились. Затем прозвучало слово, всего одно, зато какое:

— Завтра.

Ощущение — меня забыли в криосауне.

— Что? — тупо спросил я.

— Не придуривайся. Встретимся завтра.

— Завтра меня не будет, уезжаю.

Метавшийся по квартире вихрь, подхватывавший куртку и сумку, на миг застыл, ресницы обалдело хлопнули:

— А послезавтра?

— Минимум на неделю.

— У меня есть твой номер, списала у Гаруна. Свой не даю, потому что брат иногда проверяет. Надеюсь, на звонки от неизвестных ты отвечаешь?

Уметь бы тоже так брать быка за рога, чтобы бык чувствовал себя глупо и безысходно и мощные копыта покорно топали на поводу в нужную сторону.

— Не уверен, что это хорошая идея.