История одной любви. Начало

Я встал и сложил руки на груди.

— Рассказывай.

Машка смутилась, взгляд превратился в таракана и попытался уползти в щель под плинтусом.

— Захар тоже в городе, мы договорились, чтобы он ждал на улице. Но он не звонит, а телефон выключен.

— Телефон заряжать нужно, конспираторы, тогда в глупую ситуацию не попадете. Ну, пошли, Джульетта, искать твоего Ромео.

Захар нашелся на детской площадке, куртка оказалась порванной, нос в крови.

— Телефон украли, — сообщил он, слегка гундося.

Задранная голова должна была замедлить поток крови, который в реальности давно иссяк.

— Бедненький мой… — Машка принялась квохтать, как наседка, прыгая со всех сторон и отирая разбитое лицо носовым платком.

— Пойдем, ковбой. — Приглашающим жестом я указал Захару на подъезд.

Хотел сказать «каратист», как того в свое время отрекомендовали, но решил не растаптывать его репутацию окончательно. Он же тогда честно отнекивался, это меня и подкупило.

— Ковбой — коровий мальчик, — блеснула Машка знаниями английского. — Ты кем сейчас меня обозвал?

— Тебя? А-а, дошло. Прости, пусть будет делавар, повстречавшийся с недружественными индейцами. Пойдем, походный лазарет ждет.

— Нога очень болит, — пожаловался Захар.

— Сломана?

Придется везти пацана в травмпункт. Конечно, лучше бы полицию вызвать и «скорую», но дома — Хадя. Начнут докапываться, кто есть кто, а у каждого полицейского, наверняка, на руках ориентировка…

Машка опередила с мыслью о государственной поддержке избитых и униженных:

— Надо в полицию звонить, отобранный телефон денег стоит.

— Он старый, ерунда, давно хотел новый купить.

Конспираторы переглянулись. Они хотели остаться вдвоем, парень ради этого ехал в другой город, а вместо романтического вечера светят долгие допросы в полиции с заполнением протоколов и поиском возможных обидчиков. Оба не желали тратить время на глупости. Последнее — с их точки зрения. Хорошо, что желания юных дарований в этот раз совпали с моими. На всякий случай я решил просветить:

— Украли — это когда без твоего ведома. Если нагло отобрали, это ограбили, совсем другая статья. Покажи ногу. Встань. Сделай пару шагов.

Придерживаемый сестренкой, парень сделал несколько трудных шагов. По-моему, он переборщил с хроманием, но дама впечатлилась геройством едва не павшего кавалера.

— Простой ушиб, — констатировал я. — При переломе или вывихе на ногу не наступить.

Скорее всего, парню дали в нос и толкнули на бортик песочницы, на этом драка, с Голливудским размахом рисуемая в Машкиной голове, закончилась.

— Значит, в «Скорую помощь» звонить тоже не надо? — подытожила сестренка.

— Нет, все нормально. Пройдет.

— Пойдем, герой, умоем и приведем в порядок. — Отодвинув суетившуюся Машеньку, я сам повел парнишку. — Ужинал сегодня?

— Нет.

— Тогда ты пришел по адресу.

В квартире нас встретила испуганная Хадя.

— Это Захар, Машенькин парень. — Я указал парнишке на вешалку.

Хадя улыбнулась:

— Здравствуйте. Наслышана.

Вот как? Ах да, ночные разговоры. Любопытно, что Хадя знает о сестре такого, чего не знаю я.

Машка ухаживала за кавалером, йод и бинты из выпотрошенной аптечки не пригодились, оказалось достаточным смыть кровь и грязь и обработать намоченной ваткой. Боль в ноге постепенно проходила, но парень еще хромал.

За ужином парочка держалась за ручки. Машка липла к Захару, тот явно стеснялся этого. Недолго. Ощущение дружелюбия растопило лед, в жестах и словах парня появилась бравада, свойственная всем пытающимся пустить пыль в глаза мальчишкам, когда они чувствуют себя не в своей тарелке.

Машка долго ерзала и, наконец, решилась:

— Можно Захар останется?

— На ночь? — глупо переспросил я.

— Помнишь разговор о просьбе и твоем выводе, который я просила запомнить?

Интриганка. Обо всем знала и заранее все спланировала.

— А его родственники, к которым приехал, возражать не будут?

Машка расцвела:

— Если честно, он специально ко мне приехал, нет у него здесь никого, кроме меня.

«Кроме меня». Гордость так и прет. Любофф, понимаешь. Тем более — первая. Ну, надеюсь что первая. В мое время в ее возрасте случалась именно первая, если вообще случалась, но времена меняются.

Первая любовь недолговечна. Так и слышался обратный отсчет для сестренки: до разочарования в мужиках и принятия как непреложный факт, что все они козлы, осталось десять… девять… восемь…

До единицы еще есть время. Она счастлива.

— Не знаю. — Я беспомощно пожал плечами.

Не люблю, когда ставят перед фактом. Отправлять для ночевки на вокзал как-то не по-человечески, а для гостиницы нужны деньги и, в любом случае, таких постояльцев по возрасту не возьмут. Отвезти на мою койку в квартире-общаге?

— Ты как?

Хадя, на которую я оглянулся, ждала решения от меня, но ее спросили, и она ответила:

— Пусть остается, как-нибудь разместимся. К нам домой иногда столько родственников приезжало, что спать получалось только стоймя. Ничего, справлялись.

Ее руки взялись за посуду, которую требовалось убрать и вымыть. Мнение высказано, дальнейшее оставлялось мне, мужчине.