История, ожившая в кадре. Белорусская кинолетопись: испытание временем. Книга 1. 1927–1953

30 декабря 1939 года в центральной прессе появилась крохотная заметка: «Управление по делам искусств при СНК БССР создало республиканский джаз-оркестр в составе 25 человек». С началом войны джаз-оркестр Эдди Рознера эвакуировался во Фрунзе, много концертировал в городах Сибири, на Урале, выступал в воинских частях, на передовой. Через два года после окончания войны – 1 августа 1947 года – коллектив был расформирован.

Афиша Государственного джаз-оркестра БССР под управлением Эдди Рознера (концерты 30 сентября, 1 и 2 октября 1945 года)

Впечатление, которое производил оркестр Эдди Рознера, можно сравнить со вспышкой молнии. Перед его джаз-оркестром тускнели концерты Леонида Утесова и многих других эстрадных исполнителей.

В среде специалистов и ценителей бытует мнение, что в начале 1940 года и зародилась симпатия к оркестру со стороны секретаря ЦК КП(б) Белоруссии П.К. Пономаренко. Почти наверняка можно сказать, что высокое покровительство помогло Рознеру создать именно такой коллектив, о каком он мечтал. Оркестр был укомплектован лучшими музыкантами-иммигрантами, дополнительно ему позволили ввести в состав струнную группу и даже собрать кордебалет – элемент совершенно «буржуазный» и, разумеется, невиданный на довоенной советской эстрадной сцене.

Оркестр и лично Эдди Рознер весьма обязаны опеке П.К. Пономаренко еще и тем, что последний оградил весь коллектив от репрессий: когда в 1940 году начались «чистки» среди польских иммигрантов, из состава оркестра никто не пострадал.

Более семи лет Эдди Рознер возглавлял Государственный джаз-оркестр республики – лучший свинговый биг-бэнд СССР 1940-х годов. В те времена Рознер был непревзойденным исполнителем. Теплый, бархатный, как говорили специалисты, «несущийся» тон его трубы, настоящий свинг и джазовая «подача» делали его индивидуальный стиль совершенно неповторимым.

Кроме того, Адольф Игнатьевич – а именно так следовало произносить его имя на русский манер – очень сильно отличался от окружающих. Его европейское воспитание, манеры, особый лоск придавали ему ореол некоей таинственности. Эта непохожесть, с одной стороны, притягательно действовала на многих, и в первую очередь на представительниц прекрасного пола, с другой – очень дорого обошлась ему в 1947 году, когда его карьера была прервана восьмилетним пребыванием в лагерях ГУЛАГа.

Концертные номера оркестра Эдди Рознера, вошедшие в кино-журнал «Советская Беларусь», были сняты в начале ноября 1945 года в Белгосфилармонии, которая занимала тогда помещение клуба имени Сталина (в настоящее время – здание кинотеатра «Победа»). Съемка велась не по ходу «живого» выступления, а отдельно – таковы были необходимые условия синхронной съемки. Даже с учетом этого обстоятельства в титрах сюжета указано неоправданно много фамилий операторов: лауреат Сталинской премии И. Вейнерович, М. Беров, В. Китае, Ю. Довнар, В. Цеслюк, С. Фрид. На тот момент это был практически весь «операторский цех» киностудии «Советская Белоруссия». Объясняется данный факт очень просто – каждый хотел соприкоснуться со звездой джаза, это был элемент личного престижа…

Кадры из киножурнала «Советская Беларусь» (1945, № 11~12), посвященного XXVIII годовщине Великой Октябрьской социалистической революции и смонтированного на материале выступления джаз-оркестра под управлением Эдди Рознера

Следует отметить, что далеко не все произведения, зафиксированные в сюжете, подчинены единой джазовой тематике. Песня «Возвращение», которую исполняет солистка джаз-оркестра 3. Лаптева, стилистически ближе к эстраде, нежели к джазово-свинговым интонациям. Юный артист разговорного жанра Александр Фаррель под звуки кантаты о Беларуси читает привычные для подобного официального концерта рифмованные тексты.

Традиционным для Э. Рознера приемом было включение в ткань концерта танцевальных пар, работавших на контрасте с оркестром. В ноябре 1945 года для участия в праздничном выпуске журнала были привлечены танцоры-бальники Лидия и Михаил Чайковские со своей «Мексиканской фантазией».

Путем чередования выступлений солистки, танцоров-бальников и чтеца было достигнуто визуальное разнообразие сценических номеров. Вместе с тем в каждом из них звучала музыка Эдди Рознера и его музыкантов…

Прямым подтверждением уникальности этого киноконцерта является тот факт, что более двух десятилетий назад – еще до передачи исходных материалов на хранение в архив – фонограмма сюжета загадочным образом исчезла. В настоящее время предпринимаются меры для ее возврата в архивные фонды…

* * *