История панамской "революции"

Американский агент Бюно-Варилья тоже силится изобразить Кончу немецким агентом и даже… большевиком. Вот что он пишет: «Конча представлял партию экстремистов, правых большевиков»[106].

Путем нехитрых подлогов, а главное клеветы и вымысла, Конча, отказавшийся предать родину, сразу превращается в устах опытных фальсификаторов в «немецкого агента» и «опасного большевика».

Другие авторы стремятся изобразить Кончу бездарным, тупым человеком.

Прогрессивные колумбийские ученые единодушно признают, что Конча был крупным государственным деятелем и честным патриотом, защищавшим свою родину.

ДОГОВОР ХЭЯ—ЭРРАНА

С 29 ноября 1902 г. во главе колумбийской миссии в Вашингтоне стал первый секретарь миссии Томас Эрран. По мнению большинства американских авторов (Майнер, Джонсон, Герстл Мак и др.), Эрран был крупным государственным деятелем и выдающимся дипломатом. К сожалению, Эрран проявил себя лишь как мелкий чиновник и ловец легкой наживы.

После отъезда Кончи американская печать стала кричать о том, что приемлемый срок для подписания договора с Колумбией, предусмотренный актом Спунера, уже истек и что надо либо немедленно подписать договор с Колумбией, либо строить канал через Никарагуа.

Эрран стал частым гостем госдепартамента. С удовлетворением Майнер констатирует: «Между 1 и 19 декабря он (Эрран. — С. Г.) пять раз встречался с государственным секретарем, более чем Конча за все девять месяцев своего пребывания на этом посту»[107].

Переговоры между Хэем и Эрраном свелись теперь лишь к вопросу о единовременном возмещении.

Дополнительные инструкции, полученные Эрраном от своего правительства 12 декабря, предлагали ему настаивать на 10 млн. долл, возмещения с ежегодной рентой в 600 тыс. долл. На сумму возмещения Хэй соглашался, но ренту предлагал лишь в 100 тыс. долл. Хэй начал убеждать Эррана, что если 10 млн. долл, положить в банк, то из расчета получения 5 % дохода это даст 500 тыс. в год плюс 100 тыс. долл., которые будут платить США. Это и составит просимые Колумбией 600 тыс. долл. Затем Хэй [108] пообещал, что если позволит обстановка, то после открытия канала можно будет обсудить вопрос о ежегодной ренте.

Президент Колумбии Маррокин послал Эррану 10 января следующую инструкцию: «Добивайтесь получения больших материальных выгод и сокращения срока, с которого начнется выплата ежегодной ренты. Если это будет невозможно и из-за задержки возникнет угроза потерять все — подписывайте договор»[109]. Это была полная капитуляция. Если раньше президента и рьяного министра иностранных дел сдерживал Конча, то теперь колумбийскую миссию возглавлял человек, заинтересованный в подписании договора с американцами на любых условиях.

Министр иностранных дел Колумбии Пауль, отправив инструкцию Эррану, в тот же день сообщил ее содержание американскому посланнику. Поэтому в дальнейших беседах с Эрраном Хэй снисходительно выслушивал его робкие претензии, зная, что ему даны указания подписывать любой договор.

16 января Эрран получил, наконец, инструкции своего правительства и уполномочил Кромвеля сообщить госдепартаменту о том, что он готов подписать договор, если вопрос о возмещении будет передан в Гаагский трибунал.

21 января Эрран получил ультиматум Хэя: «Президент приказал мне информировать Вас, что необходимое время, предусмотренное статутом для окончания переговоров с Колумбией о постройке канала через перешеек, истекло, и что он уполномочил меня подписать договор, проект которого я имею честь представить Вам с тем изменением, что сумма в 100 000 долл., предназначенная в качестве ежегодной платы, будет увеличена до 250000 долл. Я не уполномочен рассматривать или обсуждать какие-либо другие изменения»[110].

22 января 1903 г. Эрран в присутствии Кромвеля подписал договор. В тот же день Эрран послал своему правительству следующую телеграмму: «Договор подписан сегодня. Я принял ультиматум о 10 млн. долл, и 250 000 долл. ежегодной ренты»[111],