История педагогической мысли в Китае в Новое и Новейшее время

Он полагал, что именно из-за затянувшегося разделения образования и жизни масс у последних не было возможности и права получить образование, «только из-за этого Китай превратился в бессильное государство, став полуколонией всех сильных стран мира»[296]. Это также очень важная реальная проблема освобожденных районов, так как в деревнях, в которых они создавались, по причине господства Гоминьдана и феодалов-землевладельцев, сильной отсталости культуры и образования почти все рабочие и крестьяне были безграмотны, а трудящиеся женщины тем более не имели никаких прав на получение образования. Кроме того, землевладельцы и буржуазия использовали различные феодальные суеверия, чтобы обманывать трудящихся людей, надолго погрузив их в темноту и невежество. Мао Цзэдун в «Докладе об изучении крестьянского движения в провинции Хунань» уже разоблачал подобные вещи: «В Китае издавна были хорошо образованы лишь землевладельцы, крестьяне были безграмотны. Однако образованность землевладельцев создана крестьянами, так как она основана на крови и поте крестьян и не на чем ином. В Китае примерно 9/10 населения не получили образование, из них большая часть – крестьяне»[297]. Поэтому после того, как КПК построила освобожденные районы, чтобы по-настоящему сделать их «обществом счастья просвещения», позволить народу районов стать образованными, ей было необходимо превратить культуру землевладельцев в культуру крестьян.

Фактически крестьяне не отказывались получать образование и, осознав роль просвещения, сразу с большим энтузиазмом приступили к обучению. Мао Цзэдун заметил это уже в 1927 году. Он говорил, что, после того как крестьянское движение в Хунани разгромило местных тиранов и эксплуататоров, крестьяне сразу же «организовали вечерние школы, которые были названы крестьянскими. Некоторые уже были организованы, некоторые были в процессе подготовки, в каждой деревне, в среднем, было одно заведение. Они с большим воодушевлением открыли эти школы, полагая, что только такие учебные заведения являются их собственными»[298]. В декабре 1933 года Мао Цзэдун в докладе «Чангансян дяоча» («Исследование волости Чанган») сделал заметки об отношении народа освобожденных районов к образованию: «Во всей волости девять вечерних школ; в среднем в каждой из них примерно 32 ученика, в девяти школах всего около 300 человек. Из них примерно 30 % – мужчины, 70 % – женщины. Всего в волости молодых и взрослых людей в возрасте от 16 до 45 лет 412 человек, большая часть из них ходит в вечерние школы, также обучаться приходит небольшое количество пожилых товарищей старше 54 лет. Люди с большим одобрением говорят: “Вечерние школы очень хорошие”». Именно поэтому в освобожденных районах с целью бурного развития культурно-просветительского дела среди народных масс были в большом количестве открыты учебные заведения разных форм организации. Например, вечерние школы, школы укороченного дня, школы дополнительного образования, курсы ликвидации безграмотности. Помимо этого, была развернута массовая культурная деятельность, например, созданы клубы, стенгазеты, театральные постановки, газетные издания и т. п. В 1934 году во время II съезда Советов, согласно статистическим данным по провинциям Цзянси, Фуцзянь и Гуандун, всего было учреждено 6 462 вечерние школы, число их учеников составило 94 517 человек; групп по обучению грамотности было 32 388, участников в них было 155 371 человек. Наибольшее количество сконцентрировалось в уезде Синго провинции Цзянси, число учащихся школ во всем уезде составило 15 740 человек, среди них 4 988 мужчин – 31 % и 10 752 женщины – 69 %, грамотных в группе – 3 387 человек, число членов группы – 22 529 человек[299]. В период Войны сопротивления японским захватчикам в освобожденных районах также уделяли большое внимание открытию зимних и народных школ, организации обучения для широких масс молодых и крепких людей. Например, в Шэньси – Ганьсу – Нинсяском советском районе в 1940 году уже было 965 зимних школ с 21 689 учащимися. Гибкие и разнообразные формы организации школы, созданные в освобожденных районах, еще больше показали ум и энтузиазм народа, о которых многим ученым и работникам просвещения оставалось только мечтать.