История политических и правовых учений

Один из основных упреков естественноправому учению состоит в невозможности предложения четкого, единственно правильного критерия разграничения справедливого и несправедливого. История не единожды демонстрировала провозглашение разных общественных принципов. Если мы возьмем, отмечает Кельзен, главные вопросы — о собственности и о форме государственности, то увидим, что согласно одной теории «естественна», т. е. справедлива, только частная собственность, согласно другой — только коллективная; согласно одной теории — только демократия, согласно другой — только единоличное правление. Таким образом, допускается существование множества разных, противоречащих друг другу естественноправовых порядков.

Различные правила, которые призваны служить масштабом справедливости и с помощью которых якобы может оцениваться положительное право, Кельзен подвергает критике и в специально написанной в качестве приложения к новому варианту «Чистого учения о праве» (1960) статье «Проблемы справедливости». С точки зрения нормативизма действительность норм позитивного права обосновывается вышестоящими нормами и в конечном счете основной нормой, она не зависит от соотношения норм права с нормой справедливости. Неправомерно говорить о справедливом или несправедливом праве. Кроме того, все известные в истории и в науке формулы справедливости[129] уже предполагают наличие некоего действительного нормативного порядка, в рамках которого принимаются содержательные решения. Проблема справедливости, отмечает Г. Кельзен, много значит для социальной жизни людей. Но абсолютная справедливость, которую жаждет мир, может исходить только из трансцендентной властной инстанции, только от Бога. Поэтому осуществление этой справедливости надо перенести из посюстороннего мира в потусторонний, а в нашей жизни следует руководствоваться той относительной справедливостью, которую может дать всякий позитивный правопорядок, обеспечивающий в большей или меньшей степени состояние мира и безопасности.

«Чистое» учение о праве, таким образом, отказывается оценивать позитивное право с точки зрения так или иначе понимаемой справедливости, с позиций «идеального» права. Нормативизмом право исследуется таким, какое оно есть, а не каким оно должно быть. Настоящая юридическая наука должна лишь вникнуть в сущность позитивного права, понять его с помощью анализа его структуры. В этом плане для «чистого» учения о праве характерна ярко выраженная антиидеологическая направленность. С точки зрения Кельзена, юридическая наука не может быть поставщиком «идеологий», которые служат оправданию или осуждению существующего социального порядка.

«Чистая» теория права критикует традиционное в юридической науке разделение права и государства, противопоставление этих феноменов. Неверен взгляд на государство как на субъект воли и действий, существующий независимо от (и даже до) права, создающий право и затем подчиняющийся праву. Чтобы понять сущность государства, необходимо обратиться к формируемому этой социальной структурой порядку человеческого поведения. Государство как политическая организация, управляющая обществом через органы, создающие и применяющие нормы, есть правопорядок. Таким образом, право в учении Кельзена отождествляется с государством, с правопорядком. В отличие от таких децентрализованных порядков принуждения, как правопорядок первобытного общества и общий международный правопорядок, государство является централизованным правопорядком.

Как считает Кельзен, традиционный дуализм государства и права выполняет чрезвычайно важную идеологическую функцию. Право постулируется как некий порядок, отличный от государства, противоположный его исходной природе, т. е. власти, и потому в каком-то смысле правильный и справедливый. И государство из простого инструмента власти-насилия превращается в правовое государство, которое оправдывается тем, что оно создает право. Таким образом, теория правового государства приходит на смену старым концепциям религиозно-метафизической легитимности. Однако, указывает Кельзен, государство, не подчиненное праву, немыслимо. Ведь оно существует не иначе как в человеческих актах, на основании правовых норм, приписываемых государству как юридическому лицу.

Поскольку в «чистой» теории права государство и право отождествляются, здесь всякое государство, пусть даже авторитарное или тоталитарное, является правовым. Здесь мы наблюдаем расхождение с традиционными либерально-демократическими представлениями, противопоставляющими качественные характеристики государства. С позиций Кельзена термин «правовое государство» представляет собой плеоназм — словесное излишество. Отвергаются Кельзеном теории самоограничения, самообязывания государства. XX век, однако, требует добровольного подчинения суверенных государств международному правопорядку и верховенства международного права.