Читаем История правления короля Генриха VII полностью

Наслушавшись этих подстрекательств, народ вооружился, — большинство луками со стрелами, бердышами и прочими орудиями грубого деревенского люда, — и под водительством своих главарей (что в таких случаях всегда по нраву черни) тотчас выступил из Корнуолла[295]. Без убийств, насилий и грабежей они прошли через Девоншир и остановились у Тонтона, что в Сомерсетшире. В Тонтоне они в запале убили рачительного и усердного уполномоченного по сбору субсидии[296], которого они называли провостом[297] Перкина. Оттуда они направились в Уэльс, где к ним вышел лорд Одли (с которым их главари заблаговременно тайно снеслись), дворянин древнего рода, но бунтарь, искатель народной любви и ниспровергатель, которого они с величайшим удовольствием и радостью поставили над собой военачальником, гордые тем, что теперь их возглавляет дворянин. Лорд Одли увел их из Уэльса к Солсбери, а от Солсбери к Винчестеру. Там глупому люду (который, в сущности, сам вел своих главарей) взбрело на ум, что их надо вести в Кент, ибо вопреки всякому разуму и здравому рассуждению они вообразили, что к ним примкнут его жители, хотя лишь недавно те выказали великую верность и любовь королю. Однако этот грубый люд слышал, как Флэммок говорил, будто никому еще не удавалось завоевать Кент и потому там живут самые вольные люди Англии. Под влиянием этой пустой болтовни они стремились приложить руку к великим делам, полагая, что выступают за свободу подданных. Но благодаря недавней королевской доброте, а также доверию и власти, которыми пользовались граф Кент и лорд Абергавенни[298] и лорд Кобэм, в графстве к их приходу было так спокойно, что они не получили пополнений ни от дворян, ни от йоменов. Многих, кто был попроще, это настолько обескуражило и привело в такое уныние, что некоторые потихоньку бежали от войска и вернулись домой. Но самые стойкие и замешанные больше других не отступались и скорее даже возгордились, нежели утратили надежды и мужество. Ибо, пусть сначала их несколько напугало, что к ним не идут люди, вскоре они приободрились, видя, что, хотя они прошли с запада на восток Англии, на них до сих пор не напали королевские войска. Поэтому они продолжали путь и стали лагерем на пустоши Блэкхит[299] между Гринвичем и Элтэмом, грозясь либо вызвать на битву короля (ибо теперь море вздыбилось повыше голов Мортона и Брея), либо у него на глазах взять Лондон, где они предполагали найти столько же трусости, сколько и богатства.

Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники исторической мысли

Завоевание Константинополя
Завоевание Константинополя

Созданный около 1210 г. труд Жоффруа де Виллардуэна «Завоевание Константинополя» наряду с одноименным произведением пикардийского рыцаря Робера де Клари — первоклассный источник фактических сведений о скандально знаменитом в средневековой истории Четвертом крестовом походе 1198—1204 гг. Как известно, поход этот закончился разбойничьим захватом рыцарями-крестоносцами столицы христианской Византии в 1203—1204 гг.Пожалуй, никто из хронистов-современников, которые так или иначе писали о событиях, приведших к гибели Греческого царства, не сохранил столь обильного и полноценного с точки зрения его детализированности и обстоятельности фактического материала относительно реально происходивших перипетий грандиозной по тем временам «международной» рыцарской авантюры и ее ближайших последствий для стран Балканского полуострова, как Жоффруа де Виллардуэн.

Жоффруа де Виллардуэн

История
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 великих казней
100 великих казней

В широком смысле казнь является высшей мерой наказания. Казни могли быть как относительно легкими, когда жертва умирала мгновенно, так и мучительными, рассчитанными на долгие страдания. Во все века казни были самым надежным средством подавления и террора. Правда, известны примеры, когда пришедшие к власти милосердные правители на протяжении долгих лет не казнили преступников.Часто казни превращались в своего рода зрелища, собиравшие толпы зрителей. На этих кровавых спектаклях важна была буквально каждая деталь: происхождение преступника, его былые заслуги, тяжесть вины и т.д.О самых знаменитых казнях в истории человечества рассказывает очередная книга серии.

Елена Н Авадяева , Елена Николаевна Авадяева , Леонид Иванович Зданович , Леонид И Зданович

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии