История прибалтийских народов. От подданных Ливонского ордена до независимых государств

Среди лифляндских и эстляндских губернаторов, а также генерал-губернаторов отмечалось много людей нерусской национальности. Причем последние были представлены не только немцами. Среди них заметными фигурами являлись, например, шотландец граф Питер Лейси (в 1730–1751 годах) и ирландец граф Джордж Броун (в 1762–1792 годах). В 1736–1740 годах в Лифляндии вице-губернатором, а потом и губернатором был свояк Эрнста Иоганна Бирона Людольф Август фон Бисмарк, а Эстляндия в 1743–1753 и 1758–1775 годах управлялась прародителем сегодняшнего дат ского и норвежского королевского дома, родственником русского престолонаследника и будущего царя Петра III принцем Петром Августом Фридрихом фон Гольштейн-Бекским. При этом принц прославился своим благородством и гуманизмом, а также пониманием особенностей управляемой им провинции. Он похоронен в Ревале.

Отношения царской короны с сословиями в прибалтийских провинциях можно охарактеризовать высказыванием прусского генерал-лейтенанта и военного министра Карла Генриха фон Веделя, который отмечал, что чем просвещеннее является абсолютизм, тем сильнее проявляется его вмешательство в жизнь на местах и отстранение сословий от участия в законотворчестве. Сильное давление государственной власти на провинции стало отмечаться еще при Екатерине II, которая вскоре после своего восхождения на трон предприняла поездку по Лифляндии и Эстляндии (1764 год) и сразу же после этого через генерал-губернатора графа Броуна пригрозила прибалтийскому дворянству издать соответствующий правительственный закон о проведении земельной реформы, если оно не проявит понимание относительно бедственного положения крестьянства.

В работе «Комиссии об уложении», созванной Екатериной II в Москве в 1767 году для того, чтобы путем подписания актов о присяге на верность заставить всех забыть о ее насильственном утверждении на троне, прибалтийские провинции были представлены депутатами дворянства и земства Лифляндии, дворянства Эстляндии, дворянства Эзеля, а также городов Рига, Реваль, Дорпат, Нарва, Пернау и Венден. Причем из 14 депутатов, представлявших Прибалтику, все являлись немцами. При этом, несмотря на то что русским языком владела только часть из них, по распоряжению царицы всех их избрали в различные специальные комиссии, в которых они выделялись своей самостоятельностью в выдвижении проектов реформ.

Вскоре прибалтийские депутаты стали рассматривать в качестве первостепенной задачи отстаивание интересов своего края, права которого подвергались нападкам со стороны целого ряда русских депутатов. Причем такие настроения были уже давно свойственны и самой Екатерине II, выразившиеся еще в 1764 году в ее изречении о том, что правовая система управлявшихся на основе собственных законов провинций, к числу которых относились Украина, Лифляндия и Финляндия, устарела. Поэтому на основе общих интересов в преодолении угрозы, нависшей над особым положением их земель, депутаты прибалтийских провинций объединились с представителями Украины.

Воспользовавшись началом войны с Турцией[210], Екатерина II распустила общее собрание вышеназванной комиссии, но после ее окончания принялась осуществлять свои планы по проведению реформ с новой силой. Опираясь на положения конституций Лифляндии и Эстляндии, в 1775 году она ввела в закон Российской империи под названием «Учреждения для управления губерний». В этой связи необходимо отметить, что в стремлении к проведению реформ Россия не в первый раз прибегала к опыту прибалтийского законодательства – еще Петр Великий сделал, правда, неудачную попытку применить в России работавшие в Прибалтике принципы самоуправления.

Поэтому Екатерина II внимательно прислушивалась к советам умного и честного графа Якова Иоанна Сиверса, а также принявшего ее сторону одного эстляндского ландрата. Тем не менее положения проекта новой российской конституции заметно отличались от прибалтийского образца, что объяснялось неразвитостью России и рядом рациональных соображений.

Как бы то ни было, 3 июля 1783 года она выпустила ряд указов, преобразовавших внутреннее управление Лифляндии и Эстляндии, что привело к ликвидации исторически сложившихся конституций этих провинций, хотя первоначально они задумывались как попытка гармонизации старых и новых форм правления[211]. В этой связи стоит отметить, что в результате введения нового территориального деления в 1784 году в Северной Лифляндии возник уездный город Верро[212].