История противостояния: ЦК или Совнарком

Представляет интерес мемуарное свидетельство Л. М. Кагановича от 2 июля 1953 г.: «…в 1924 г. (видимо, все-таки в конце 1923-го. – С.В.), когда я был секретарем ЦК и заведующим Орграспредом ЦК, на заседании Оргбюро рассматривался вопрос о номенклатуре работников, которых нужно было утверждать в ЦК. Покойный т. Дзержинский, большой идейности и принципиальности, честнейший выдающийся деятель партии и государства, высказал некоторые сомнения, как это выйдет, он нарком, кандидат в члены Политбюро, и получится вроде недоверия на назначение им людей, что аппарат Орграспреда будет проверять его людей, будет говорить, годны они или не годны. Тов. Молотов должен помнить это. Тогда т. Сталин выступил и сказал: “Нет, Феликс, речь идет о системе партийного контроля, о системе партийного руководства. Нужно обязательно, чтобы партия назначала руководящих людей. Тебе трудно самому, как наркому, и ты должен быть благодарен ЦК за это”. И т. Дзержинский тут же заявил, что он снимает свои возражения и согласен с проектом Постановления (с заглавной буквы – в тексте стенограммы. – С.В.)»[710].

И. В. Сталин и непредусмотрительно доверенный ему вождем в 1921 г. центральный аппарат РКП(б) в рамках учета партийных сил занялись составлением картотек на всех политиков и ответственные аппаратные кадры. По легенде генсек со своими сотрудниками сам нередко возился с карточками, заведенными на руководящих работников. Большевистские острословы не преминули наклеить на И. В. Сталина обусловленный обстоятельством действия ярлык – «товарищ Картотеков»[711].

С 25 апреля 1923 г. по 1 мая 1924 г. Учетно-распределительный отдел методично перетряхивал кадры советско-хозяйственного аппарата. Для этого в его составе действовало 7 комиссий: в промышленности, кооперации, торговле, на транспорте и в связи, в финансово-земельных органах, в органах просвещения, в административно-советских органах, наркоматах иностранных дел и внешней торговли – по пересмотру состава работников основных государственных и хозяйственных органов (в просторечии – распределительных комиссий), в которые входили один из заместителей или помощников заведующего Учетно-распределительным отделом ЦК РКП(б) и представители ВЦСПС, ЦКК РКП(б) и заинтересованных ведомств[712]. По заверениям члена Центральной ревизионной комиссии РКП(б) Д. И. Курского (1924 г.), «механически» кадры не переставлялись, имели место «отзыв и характеристика обсуждаемых кандидатур, и только после взаимного обмена мнени[ями] устанавливается их пригодность для той или иной работы»[713]. По словам Курского, в Учетно-распределительном отделе отказались от учета всех партийцев, занимавших ответственные должности; число учитываемых «единиц» сократили с 20 тысяч до 14 800, причем отдел занимался перемещением только половины «этих товарищей» (прежде всего по списку в 3500 «основных командных» должностей, назначениями на которые непосредственно ведали Полит- и Оргбюро); по перемещениям работников губернского масштаба отдел исключительно регистрировал «динамику»; 7 тыс. партийцев числились в списках отдела, но их перемещения фиксировались «время от времени, на основании постепенно поступающих материалов»[714].