История Рильке и Родена. Ты должен измениться

По просьбе своего друга Роджера Фрая, недавно назначенного хранителем живописи в Метрополитен-музее, Ротенштейн приехал в Париж, чтобы оценить кое-какие работы, которые музей желал купить. В Париже Ротенштейн встретился с Роденом, и тот представил ему Рильке.

Поэт восторгался новым знакомым и вскоре после встречи послал Ротенштейну записку. Рильке писал, что они с Роденом будут счастливы принять Ротенштейна в Мёдоне. Также он описывал успех на торжественном открытии «Мыслителя» в Пантеоне и восторгался Шоу, чей новый бюст отражал «потрясающую силу».

То апрельское письмо было сердечным ответом Ротенштейна. Он выражал любезность и благодарил за теплые слова. И хотя ничего необычного в письме не было, Роден, который просматривал всю корреспонденцию, пришел в ярость. Он не давал Рильке разрешения писать своему другу. Скульптора не волновало, что письмо было совершенно безобидным, – сам факт его существования воспринимался им как непростительное предательство.

Вскоре Роден нашел следы второго письма, написанного Рильке в обход скульптора, – на этот раз ответ был на немецком и пришел от выдающегося коллекционера и писателя барона Генриха Тиссен-Борнемиса. Письмо немедленно было предъявлено поэту. Рильке, который тушевался при любых стычках, пытался объяснить, что переписка велась от лица секретаря Родена, поэтому письмо и было прислано на его имя. Поэт напомнил учителю, что тот одобрил изначальное письмо к барону. Вероятно, он уже забыл об этом?

Что касалось более серьезного нарушения, переписки с Ротенштейном, Рильке сказал, что Роден представил его англичанину как друга, а не как работника. И потому он не видел дурного в том, чтобы написать невинную записку новому знакомому.

Роден, однако, отказался слушать возражения. Упрямство скульптора поразило Рильке, но все знакомые Родена уже привыкли к этому. «Характер Родена меняется, он стал нетерпеливым и деспотичным, он приказывает так, будто рубит невинным головы. Самые преданные друзья бегут от него в страхе», – писала близкая подруга скульптора Джудит Кладель.

Роден тут же выгнал Рильке, «жестоко и несправедливо», решила Кладель, когда услышала новости. Поэт почувствовал, будто его вышвырнули, как «вороватого слугу». Девять месяцев преданной службы, и вдруг изгнание – тяжелейшее наказание за оппортунизм. Сам Ротенштейн пришел в ужас, когда спустя годы узнал, что письмо «бедняге Рильке» в тот день «вызвало такую обиду в Родене». Однако он понимал, что скульптор давно и печально известен за свой «тяжелый характер».

Уже не впервые Роден набрасывался на своего работника. На любую ошибку он реагировал, как внезапно разбуженный лев, сначала бросался в ярости, а позже каялся в излишней вспыльчивости. Он постоянно увольнял и снова нанимал своих подмастерьев. Со своим любимцем он поступал так пять раз за два года.

Разрушительная энергия Родена в работе рождала удивительные отсечения конечностей и фрагменты тел. В отношении же с людьми она просто разрушала. Когда молодой натурщик и будущая звезда немого кино Лу Телеген принес Родену глиняную статуэтку, которую сделал сам, причем впервые, для оценки, скульптор, коротко взглянув на нее, взял инструмент и принялся вносить изменения. «Когда он закончил, от изначальной статуэтки ничего не осталось. А получившееся он просто разрушил и, сказав: “Начни сначала”, – просто ушел», – писал Телеген в мемуарах. Роден всегда называл лопатку лопаткой и никак иначе, если не мог придумать более простого названия.

Еще до появления Рильке слава сделала скульптора чувствительным к возможному предательству. К тому же он тяжело перенес, что самый преданный ученик едва ли не заискивал перед Шоу во время тяжелых недель перед торжественным открытием «Мыслителя» в Пантеоне, когда скульптор больше всего нуждался в поддержке.

К вечеру Рильке собрал вещи и покинул маленький домик в Мёдоне.

У Родена не было времени, чтобы искать замену Рильке. Поэтому, когда Альберт Людовичи, знакомый из известной семьи художников, предложил на эту должность своего сына, Роден согласился не раздумывая.

Двадцатипятилетний английский писатель Энтони Людовичи восторгался работами Родена с тех пор, как впервые увидел их в 1900 году на Всемирной выставке. Но когда он прибыл в Мёдон на свою новую работу, то был несказанно разочарован. Бесконечные посетители студии явно утомили и ожесточили скульптора, и он сильно постарел. Тогда Роден был полностью поглощен заказами на бюсты, но и работа над другими скульптурами ни на миг не прекращалась. Роден буквально запустил фабрику по производству копий своих старых работ во всех размерах и материалах. Для каждой восковой или глиняной статуи подмастерья создавали десятки гипсовых копий. Часть из них отливалась в бронзе, а часть отправлялась в камнетесные мастерские, где скульптуры вырезались в мраморе.