История российского блокбастера. Кино, память и любовь к Родине

Болезни, симптомы которой впервые описал Положий, авторы сборника дали разные объяснения. Фольклорист и культуролог Ирина Антанасиевич назвала главным симптомом фильма чувство голода713. Для нее смешение стилей, жанров и идей в фильме полностью соответствует «культурологическому винегрету постсоветской России». Она дает довольно негативный прогноз развития этой ситуации, поскольку аудитория будет смотреть фильм не как призыв вооружиться, чтобы очертить границы между добром и злом, а просто как вампирское кино. В итоге Антанасиевич усматривает эту реакцию как еще одно доказательство того, что политическая активность не сработает в современной России, где любят культуру «Ночного дозора», и приходит к выводу, что идеалисты «не смогут утолить свой голод»714.

Философ-националист, в то время главный редактор газеты «Спецназ России», Константин Крылов назвал свою статью «Разбирая сумрак». Подробно вникнув в значения этого фэнтези, идентифицировав семь уровней, необходимых для его оценки, Крылов делает вывод, что «исследование сумрака вполне тянет на политическую программу. Именно в сумраке можно убежать от зла и „сделать все по-человечески“»715. «Иные» на экране, пишет Крылов, посылают зрителю, которым, возможно, тоже надо «войти в сумрак», политические месседжи.

Развивая мысль Антанасиевич, философ Елена Петровская пишет, что «Ночной дозор» выявляет целый набор культурных болезней, и утверждает, что «мир вампиров» является частью пустоты 1990‐х – эпохи различных экспериментов, в том числе демократического, и обнаруживает полную утрату ценностей716. Эта болезнь возникла в первом постсоветском десятилетии, когда Лукьяненко писал свой роман, и она проявляется через такие симптомы, как «пустота, травма, утрата».

Известный левый социолог Александр Тарасов, подошедший к этим симптомам в духе Положего, пришел к выводу, что в «Дозорах» нет ни добра, ни зла, а есть «противоборство между двумя по сути однотипными силами – Светлыми (наши спецслужбы) и Темными (те, с кем эти спецслужбы борются»717. Другими словами, смыслы «Ночного дозора» образуют совокупность симптомов (синдром) более серьезной болезни, состоящей в подчинении государственному контролю, а главный месседж, посылаемый фильмом зрителю, – что надо сидеть тихо и доверять власти.

Итак, двадцать пять интеллектуалов попытались определить значения этих фильмов и обнаружили, что «болезни», которым угрожает «Ночной дозор», носят политически ориентированный характер, возникший от подверженности затянувшимся политическим травмам, причиненным еще в советскую эпоху.

Снятый в том же 2006 году сиквел «Дневной дозор» вызвал такой же ажиотаж, как и первый фильм. Действие начинается в Центральной Азии в эпоху Тамерлана. Великий завоеватель охотится за Мелом судьбы, который поможет его обладателю переписать историю. Затем фильм перескакивает в настоящее время и вводит зрителя в перипетии борьбы между Светлыми и Темными силами. Антона Городецкого (Хабенский) преследуют и Темные силы, и Светлые. В тот момент, когда сын Антона Егор готовится отпраздновать свой день рождения, который организует Завулон, происходит его окончательный выбор между двух сторон. В итоге он выбирает Темных, ввергая Москву в апокалиптическую битву между теми и другими, и тем возвращает город во времена Столетней войны или завоеваний Тамерлана. Чтобы предотвратить апокалипсис и выбор сына, Антон прибегает к помощи Мела судьбы. Он возвращает столицу в 1992 год, когда он решил обратиться за помощью к колдунье из «Ночного дозора». Однако тут он переписывает не только историю, но и свою судьбу. В Москве 1992 года солнечно, и все счастливы.

Как и его предшественник, «Дневной дозор» побил кассовые рекорды. В одном из эпизодов в метро Антон срывает афишу «9‐й роты», на то время самого кассового российского фильма за всю историю. «Дневной дозор» заработал 32 миллиона долларов – на 7 миллионов больше, чем блокбастер Бондарчука. Бюджет Эрнста на промоушен, 4,2 миллиона долларов, помог заполнить телеэкраны (особенно на Первом канале) трейлером, а постеры наводнили улицы всех российских городов. Эрнст на всю катушку задействовал на раскрутку «Дозоров» американскую маркетинговую стратегию, комментируя это так:

Постеры, трейлеры, тизеры, билборды и мерчандайзинг – практически ни в одном русском словаре нет эквивалентов для многочисленных и разнообразных элементов, входящих в промо-пакет любого из больших американских фильмов718.