История российского мусульманства. Беседы о Северном исламе

* * *

Иисус тогда спросил: «О, Череп-царь,
К вам от Бога приходил ли вестник встарь?»

Молвил череп: «Приходил пророк Ильяс[430]

,Но его никто не выслушал у нас,

К Богу мы не обратились вместе с ним,

Мы верны остались идолам своим,

И за это, умываясь кровью, мы

Муку адскую познали среди тьмы».

Иисус сказал: «О, мученик, поверь,

Примет Бог твое моление теперь».

Череп молвил: «Удручен своей виной,

Я б вернулся в прежний образ свой земной,

Сколько лет молю Всевышнего о том,

Да простит нас в милосердии святом!»

Иисус, воздевши руку над главой,

Помолился: «О Всеслышащий, Живой!

Об одном прошу, Владыка наш в мирах,

Душу заново вдохни в истлевший прах!»

Вняв пророку, наш Всевидящий Господь

Возвратил тогда рабу и дух, и плоть…

* * *

Ныне вкратце подытожу притчи суть,
Чтобы в ней не усомнился кто-нибудь:

Тьма царей ушла в былые времена,

Их дела запечатлели письмена,

Только если долг исполнит человек,

След его святым останется навек.

Знаешь ты теперь про Черепа-царя,

Он в Египте жил и царствовал не зря,

Славен был он долгим царствием земным,

Но душа всевластна стала и над ним.

Я ж, Хисам Кятиб, сей труд по мере сил

В год семьсот семидесятый завершил[431].

САЙФ-И САРАИ

(1321–1395)

СУХЕЙЛЬ И ГУЛЬДУРСУН

Не вымысел это – правдивая быль
О горькой ли муке, о светлой любви ль,

О времени злом и борениях с ним,

О верности юноши клятвам своим…

Железный Хромец шел войной на Ургенч,

Хорезм сокрушая, как яростный смерч.

Ослеп и оглох от страданий народ,

Всей пролитой крови никто не сочтет.

Стал труд хорезмийцев поживой огню,

Горели повсюду хлеба на корню.

Встал хан Тохтамыш на защиту страны.

Родных разлучая, дул ветер войны.

Сухейль[432]

в эти дни оказался в плену.Кто воину это поставит в вину?

Пытались друзья отстоять храбреца,

Но участь его уязвила сердца.

Прекрасней Иосифа юный Сухейль,

Румяный, как яблоко; стройный, как ель;

Сладка его речь и крепка его стать,

Ширин не смогла б перед ним устоять.

Но шея его покорилась ярму,

Кудрявые волосы слиплись на лбу,

Невольника сердце зажато в тиски,

Кто душу его исцелит от тоски?

Печальной дорогой он должен идти,

Жалеют его только птицы в пути,

На сотню ладов в цветнике соловей

Сухейлю сочувствует песней своей.

Колосьев блестят золотые концы,

В полях урожай убирают жнецы:

Для родины их станет хлебом зерно,

Сухейль же и крошки не видел давно.

Плоды, наливаясь, висят на виду;

Кругом благодать, словно в райском саду,

Но шествует мимо рабов череда;

Сухейля к земле пригибает беда.

Не видят глаза чужеземных чудес,

Не радуют сердца ни речка, ни лес…

* * *