История русского народа и российского государства. С древнейших времен до начала ХХ века. Том I

В.Б. Кобрин горько констатирует: «Издержки успокоения были велики. Наступила стабильная, но чисто традиционная жизнь. Многим из тех, кого взбаламутил вихрь бурных событий, динамизм перемен, частое общение с иностранцами, было душно… Сколько таких разочарованных, спившихся талантов, вынужденных конформистов нудно тянуло служебную лямку и печально вспоминало бурную молодость… Укрепилось крепостное право, окончательно зафиксированное в Уложении 1649 г. Только страшные и жестокие бунты – городские восстания, разинские походы напоминали о той высокой цене, которую платит народ за успокоение». Страна вступила в новый громадный трёхвековой исторический цикл: рухнувшее было в небытие Московское государство, стремительно восстанавливая свою бесчеловечную мощь и деспотизм, двигалось к новому витку наступления на общество в Петербургской Империи и, как следствие, – к новой, ещё более грандиозной, неизбежной Смуте начала XX века.

5.3. Московское царство первых Романовых (1618–1689)

XVII век – если рассматривать его не формально-хронологически, а как эпоху в русской истории – начался с «задержкой», после Смуты в 1618 году и закончился немного раньше времени – в 1689 году, фактическим воцарением на Московском престоле Петра I. Начавшись с потрясений Смуты и закончившись потрясениями петровских реформ, наполненный бесконечными восстаниями и расколом церкви и общества, XVII век оказался исключительно драматичной, парадоксальной, неуравновешенной и бурной эпохой.

Фантастически стремительный рост территорий Московского царства, завоевание новых земель, колонизация Сибири и захват Украины, создание огромной державы на пол-Евразии и – обвальное нарастание экономической и технологической отсталости Московии, её фактической зависимости от Европы.

Превращение Руси в самую обширную страну мира, военную сверхдержаву Восточной Европы и, одновременно, – её окончательное превращение в деспотическую и рабскую страну, поставляющую на Запад сырьё и продовольствие и вывозящую оттуда специалистов и товары, оплачивающую своим крепостным правом европейскую буржуазную индустриализацию.

Стремление власти к всемерному «устроению» государства, преодолению последствий Смуты, упорядочению сословий, законов, армии, земельных пожалований, статусов должностных лиц и функций различных учреждений, инстинктивное консервативное желание самодержавия вернуться к прошлому (эпохе Ивана IV) и – осознание правителями необходимости перемен, реформ (военных, государственных, церковных), обновления жизни, нарастающее социальное напряжение, непрерывная череда восстаний.

Преобладание в обществе и правящем сословии консервативных, мессианско-ксенофобских настроений, попытки политически и культурно-психологически отгородиться от внешних влияний и – подспудное неуклонное нарастание новых «западнических», модернизаторских тенденций.

Конфликт между верой в «богоизбранность русского народа» и провиденциальное величие Московии и – всё более очевидным фактом социальной и технологической ущербности, экономической зависимости Руси от западных стран.

Начало формирования общероссийского рынка (с региональным разделением труда, появлением общероссийских ярмарок и первых мануфактур) и – тотальное закрепощение населения города и деревни, острая нехватка свободных капиталов и рабочих рук для развития промышленности.

Все эти противоположные тенденции причудливо сталкивались и переплетались в этом драматическом, бурном и страшном XVII столетии. Историки часто называют XVII век «смутным», «бунташным», переходным, неуспокоенным, трагическим, неустроенным, веком утерянного равновесия, веком мучительного сосуществования «старины» и «новизны» и их взаимной борьбы на уничтожение.

5.3.1 От «земского самодержавия» – к «бюрократическому самодержавию»