История Северной Африки (Тунис, Алжир, Марокко). Том 2. От арабского завоевания до 1830 года

По словам современников, аль-Мансур извлек из Судана огромные барыши. Аль-Ифрани утверждает, что аль-Мансур получил столько золотого песка, «что оплачивал своих чиновников только чистым металлом и полновесными динарами». Султан установил 1400 чеканов для ежедневной чеканки монеты. Англичанин Лоуренс Мэдок, агент одной торговой компании в Марракеше, видел, как прибыло тридцать мулов, навьюченных золотом. Марокканские дукаты пользовались большим спросом у английских купцов, которые пытались их тайком вывозить ввиду их высокой пробы. Впрочем, возможно, что аль-Мансур намеренно обманывал как марокканцев, так и иностранцев, преувеличивая свои ресурсы. Оккупанты так и не смогли сами эксплуатировать золотоносные копи Судана, которые находились слишком далеко от Гао. Сперва султан получал золото в результате конфискаций, производимых у нотаблей Томбукту, а позднее путем меновых сделок с «государевыми приказчиками», занимавшимися эксплуатацией соляных копей Таодени. Вполне вероятно, что баснословные богатства Судана не достигали суммы выкупов, которые португальцы вносили за пленных сограждан и которые дали аль-Мансуру прозвище «Золотой». Куда более достоверными результатами завоевания Сонгая и Томбукту были гибель суданской торговли, интеллектуальный упадок Томбукту и регресс ислама на среднем Нигере, который был приостановлен лишь в XVIII веке под влиянием тукулеров.

Помимо золота, султан получал партии рабов, мужчин и женщин. Вполне вероятно, он привлекал негров для службы в своей армии, что впоследствии натолкнуло Мулай Исмаила на мысль о создании черной гвардии.

Внешняя политика аль-Мансура. Завоевание Судана роздало Марокко репутацию баснословно богатой страны и подняло престиж его государя. Его могущество· Успокоило султанов Константинополя, которые хотели навязать шерифу свое религиозное главенство, а также бейлербеев Алжира, мечтавших о передаче атлантических портов в руки своих корсаров. Для борьбы с восточными врагами аль-Мансур обратился за помощью к европейцам. Однако ему лишь с трудом удалось предотвратить нападение бейлербея Ульдж Али, осыпав Порту богатыми дарами (1581 год). Смерть Ульдж Али (1587 год) и исчезновение бейлербеев (1588 год) избавили его от постоянной опасности. Он мог бы даже в свою очередь предпринять наступление, если бы соперничество между сыновьями не поглотило его внимания.

Его авансы христианским государствам не были отвергнуты. Англичане и испанцы даже боролись за союз с ним. Придя в Марокко позже других, где они впервые высадились лишь в 1551 году, англичане использовали поражение португальцев для развития своей торговли сукном в обмен на магрибское золото, сахар, кожу и селитру и для организации контрабанды. Однако соперничество между самостоятельными купцами и представителями торговцев Сити, а также влияние заинтересованных высокопоставленных лиц Лондона сорвали попытки объединить интересы и усилия в рамках единой «Варварийской компании» (1585 год). С тех пор развитие английской торговли в Марокко прекратилось. И все же благодаря деловым отношениям внимание королевы Елизаветы было привлечено не только к экономическому, но и к политическому значению Марокко. Она пыталась организовать союз с участием султанов Константинополя и Марракеша, направленный против Филиппа II, завладевшего Португалией. Однако аль-Мансур рассматривал турок как своих самых опасных врагов. Далее, несмотря на традиционную ненависть Марокко к Испании, которая проявилась в энтузиазме, с каким народ встретил гибель Армады (1588 год), он знал, что Филипп держит при своем дворе брата аль-Мутаваккиля, всегда готового встать во главе мятежа. Со своей стороны король Испании, опасаясь, как бы марокканские пираты не стали захватывать его караваны, идущие из Индии, и в конце концов не захватили бы его жалкие пресидио (крепости), попытался купить нейтралитет султана, уступив ему Арсилу (1589 год).

Аль-Мансур с большим искусством играл на страхе испанцев и англичан, что он станет на чью-либо сторону. Он торговал своей помощью, но ничего не давал. Наконец план Филиппа II оккупировать остров Аргин и сахарское побережье, чтобы прибрать к рукам суданское золото, склонил чашу весов в пользу Англии. Султан стал даже подумывать о завоевании и разделе Испании совместно с Англией, но Елизавета предпочла обратить свои усилия на Индию. Смерть старой королевы и кончина султана, умершего от чумы, положили конец этим планам большой политики (1603 год).

С Францией, которую раздирали религиозные войны, аль-Мансур поддерживал лишь кое-какие деловые связи, а также принимал у себя французских консулов. Что касается Нидерландов, то они только начинали интересоваться марокканской торговлей.