История Соединенных Штатов Америки

9. Многие северяне, не одобрявшие необузданность аболиционистов, тем не менее защищали их права американских граждан. Когда в 1836 году представители Юга приняли решение о том, что палата представителей больше не будет рассматривать петиции относительно рабства (так называемое gag rule — правило кляпа), старый Джон Куинси Адамс, бывший президент, в то время член парламента, не утративший смелости и воинственности, сражался за свободу внесения петиций, используя все средства, накопленные за свою политическую карьеру. «Я считаю эту резолюцию, — сказал он, — прямым нарушением Конституции Соединенных Штатов, правил этой палаты и прав наших избирателей». Он поднял такую бурю, что его оппоненты даже угрожали ему исключением и тюрьмой. Его спасли только преклонный возраст и почтение, которое, несмотря ни на что, внушал бывший президент. Эта невероятная ярость обнажила силу кипевших страстей. В стране царила атмосфера гражданской войны. Вопрос о рабстве будоражил даже умы тех, кто до этого вел себя вполне разумно. Увеличение владений Соединенных Штатов могло и должно было быть желанием всего общества. Но какими будут новые территории — свободными или рабовладельческими? Не изменится ли с их присоединением сознание большинства в сенате? Дух партии на какое-то время взял верх над национальным духом.

Квакер-аболиционист Бенджамин Ланди. Литография. 1847

Объявление о продаже рабов в Джорджии. 1860

Ужасная резня в Виргинии, иллюстрация реального события в Саутгемптоне, «когда пятьдесят пять его жителей (в основном женщины и дети) были бесчеловечно убиты чернокожими». Гравюра. 1831

Аболиционисты Уэнделл Филлипс, Уильям Ллойд Гаррисон и Джордж Томпсон. Фото. 1851

Аукцион рабов в Чарлстоне. Гравюра. 1853

IV. «Manifest Destiny» [28] (Манифест судьбы)

1. Казалось бы, одна из основных черт американского первопроходца — потребность идти все дальше и дальше, к неосвоенным землям. В Европе у некоторых людей тоже существовала такая потребность, породившая колониальных завоевателей и основателей империй. В Америке слова «завоевание», «империя» были непопулярны. Вместо этого говорили, что для народа Соединенных Штатов «предначертание судьбы» — занять весь континент и привнести туда цивилизацию. «Я вижу проявление известного произвола, — писал английский историк Поллард, — когда островитян ограничивают их островом, кстати совсем небольшим, а другим позволяют покорять целый континент — кстати, огромный». Но американцы так не считали. Совесть экспансионистов с Запада была чиста, поскольку они были полны решимости включить в Союз на равных основаниях жителей аннексированных территорий, к тому же эти территории были почти не заселены. Можно ли было превратить Америку в «охотничий заповедник во благо нескольких жалких дикарей»? Экспансионисты с Юга хотели получить новые земли для рабов, поскольку старались сохранить свою позицию в конгрессе. Они давно надеялись, что Запад тоже поддержит рабство, но он уклонялся, занимаясь все больше и больше выращиванием пшеницы и кукурузы. Запад выступал за экспансионизм, но не был сторонником рабовладения. И если некоторые граждане Севера и Востока и являлись антиэкспансионистами, то вовсе не из добропорядочности, а из опасений возникновения новых штатов, которые могли бы изменить расстановку сил в сенате.