История социологической мысли. Том 2

Когда мы сравниваем Томаса с Кули, прежде всего поражает его стремление к формулированию основной психологической и социологической проблематики в форме эмпирически верифицируемых гипотез. Социальная психология была для него, как пишет Карпф, «исследовательской техникой», а не только «точкой зрения и основой критики традиционной социологической и психологической мысли»[202]. Это, впрочем, повлияло на то, что он придавал меньше значения полному изложению своей теоретической позиции и чаще изменял свои взгляды, адаптируя их к новым интересам и исследовательским задачам. Только в середине 1920‐х гг. он сосредоточился на так называемом ситуационном анализе, который является его наиболее оригинальным вкладом в социологическую теорию, хотя оказывать влияние на нее он начал намного раньше: как автор Source Book for Social Origins. Ethnological Materials, Psychological Standpoints, Classified and Annotated Bibliographies for the Interpretation of Savage Society[203] (1909) и статей о социальной психологии, а в первую очередь как инициатор и соавтор большого труда о польских крестьянах, подготовленного совместно с Флорианом Знанецким[204].

В творчестве Томаса можно выявить, однако, некоторые устойчивые основные идеи, которые позволяют говорить о теоретической концепции, а не только о разрозненных идеях необыкновенно умного эмпирика. Если Томаса-теоретика не всегда замечают, то это в основном потому, что многие его идеи прочно вошли в обиход.

Открытие социальной психологии

Томас начал с психологизма, берущего начало в Völkerpsychologie[205]. Сначала он занимался первобытными обществами, которые, впрочем, интересовали его до конца научной карьеры. Размышляя прежде всего об этой проблематике, он довольно быстро пришел к выводу, что человеческое поведение следует объяснять не биологически, а исторически и социально. Хотя он никогда не был крайним антиинстинктивистом, он пошел в своих психологических изысканиях тем же путем, что и Кули, Дьюи и Мид, постулируя уже в 1904 г. социальную психологию как науку, изучающую «‹…› индивидуальные психические процессы, если они обусловлены обществом, а также социальные процессы, если они обусловлены состоянием сознания»[206]. Характерной чертой этой новой науки в понимании Томаса была ее тесная связь с историей, социальной антропологией и социологией. Это должна была быть не столько новая дисциплина, сколько новая точка зрения на проблематику этих трех наук.

Впервые эта точка зрения была представлена в «Собрании письменных источников», произведении, появившемся в стороне от главного – боасовского – течения американской социальной антропологии, но из‐за своих расхождений с классическим эволюционизмом не лишенном точек соприкосновения с ним. В истории социальной антропологии «Собрание письменных источников» не имело, однако, почти никакого значения. Важнее была содержащаяся в нем теория человеческого поведения, применимая к любым социальным изменениям.

Главные понятия этой теории – это понятия контроля, привычки, кризиса и внимания. «Контроль» представляет собой необыкновенно широкое понятие. Томас понимал под ним все, что позволяет или упрощает человеку господство над природной и социальной средой, в том смысле, что позволяет устранять явления, препятствующие адаптации. Достижение контроля является целью любой осмысленной деятельности; вспомогательным средством при этом является внимание. Действие внимания соотносится с двумя другими явлениями, а именно с привычкой и кризисом. «Когда привычки, – пишет Томас, – действуют без помех, внимание слабеет, ему нечего делать. Когда же случается что-то, что нарушает действие привычек, внимание должно снова включиться и определить новый способ поведения, который сможет справиться с кризисом. Это внимание вводит новые и адекватные привычки, по крайней мере, такова его функция»[207].