История социологической мысли. Том 2

Ключевым является понятие кризиса, поскольку именно в результате повторяющихся кризисов в конечном счете происходит любое изменение, а человеческий ум развивается как «орган манипуляции, адаптации и контроля». Кризис – это любое нарушение устоявшихся привычек, любое событие или цепь событий, выбивающих человека из нерефлексивной рутины и вынуждающих искать новые решения, которые со временем тоже подвергнутся рутинизации, превратившись в новые привычки, продолжающиеся до появления нового кризиса. Кризис необязательно должен быть чем-то стремительным, его действие зависит не только от силы импульса, который он несет, но и от условий, в которых внимание пытается его преодолеть. Эти условия особенно зависят от человеческих способностей, уровня культуры и типа господствующих взглядов. Для описания социальных изменений эволюционистские схемы не годятся, поскольку «‹…› разные группы развивают культуру в неодинаковом порядке, и этот порядок зависит в каждом случае от общей ситуации среды, характера возникшего кризиса и действия внимания»[208].

Представляется, что эта концепция содержала в зачатке все ведущие идеи его социологии, особенно убеждение, что (a) важнейшим вопросом является социальное изменение;

(б) социальное изменение происходит из‐за кризисов, нарушающих действие привычек и вынуждающих людей искать новые формы адаптации; (в) объяснение изменения требует одновременного рассмотрения объективных условий и осмысленной человеческой деятельности, социальной и индивидуальной стороны процесса или, как будут говорить позже, ценностей и установок, культуры и личности.

Социологическая мысль Томаса окончательно сформировалась, однако, только тогда, когда он занялся современными обществами, исследование которых заняло у него следующую четверть века. Томас пришел к выводу, что он живет в мире настолько новом, что прошлое может не многому его научить. К социальной антропологии он вернулся лишь в конце жизни, подготавливая Primitive Behavior. An Introduction to Social Sciences

[209] (1937).

Обращение к современности означало, однако, изменение объекта, но не точки зрения. Прав Хаус, который утверждает, что в труде «Польский крестьянин в Европе и Америке» была «‹…› использована общая антропологическая позиция для исследования обычаев, традиций и социальной организации людей, живущих на относительно продвинутой стадии цивилизации»[210]. Томас начал свои исследования современного общества, сосредоточенные поначалу на проблематике иммиграции, около 1908 г., когда получил для этой цели материальные средства. Уже на основе новых материалов и исследовательского опыта он расширил набор теоретических категорий, а также более подробно занялся вопросом источников, позволяющих увидеть субъективную сторону социальных процессов. В 1912 г. он впервые сформулировал постулат использования таких источников, как письма, дневники, судебные и церковные книги, проповеди, школьные программы, что было как бы предвестием труда о польских крестьянах.

Труд о польской иммиграции

Работа The Polish Peasant in Europe and America[211]

(1918–1920, 5 т.) Томаса и Знанецкого[212] для истории социологии важна прежде всего потому, что она была огромным шагом вперед на открытом Дюркгеймом пути к объединению социальной теории с эмпирическими исследованиями. Хотя, будучи новаторской в каждой из этих двух областей по отдельности, она не была ни для одной из них началом, так как в США существовала, с одной стороны, традиция кабинетной социологии (последним выдающимся представителем которой был Кули), а с другой – традиция социальных опросов и сбора данных. Построение теории и эмпирические исследования были, однако, двумя в значительной степени независимыми друг от друга вещами. Томас и Знанецкий объединили их в одно целое, изложив при этом в «Методологических заметках» манифест новой социальной науки, подвергающей сомнению наиболее укоренившиеся привычки мышления о социальных проблемах.

Они критиковали рассудочную «социологию», претендующую на обладание заслуживающим доверия знанием независимо от каких-либо систематических исследований. Также они критиковали сведéние исследований до фрагментарных наблюдений, производимых с какой-то одной временной практической целью. Наконец, они критиковали рассмотрение отдельных явлений вне целостного контекста социальной жизни, а также убеждение, что люди реагируют всегда одинаково на одни и те же импульсы среды, независимо от различий своего жизненного опыта.