Читаем Історія світу. Минуле як дзеркало сьогодення полностью

Конфлікт між людиною та природою, що карає, — неймовірно класичний і глибоко історичний, але в наші дні він набув нової, не традиційно релігійної форми.

Тепер людина протистоїть природі самотужки, вона власноруч зробила її своїм ворогом, що жадає помсти, але й досі може її умилостивити.

Післямова



«І тих, хто танцював, вважали за божевільних ті, хто не чув музики»

Фрідріх Ніцше

  Поворотний момент і «кінець історії»


Кінець ХІХ століття. Акуратний англійський джентльмен Філеас Фоґґ живе в модному районі Лондона, але проводить більшість часу в Реформ-клубі на вулиці Пел-Мел. До цього клубу належить еліта британської промисловості та фінансового сектору, вершки тогочасного суспільства. Щодня Фоґґ робить те саме: читає Times, п’є чай і грає в карти. Одного дня, коли карти роздали й ніхто ще їх не взяв до рук, Фоґґ зауважив, що планета стала меншою. Колись бо вона була доволі велика, але тепер — ні. Інший картяр погоджується і стверджує, що тепер світ можна обігнути вдесятеро швидше, ніж 100 років тому. Фоґґ трохи поміркував над сказаним і заявив, що зможе здійснити кругосвітню подорож за 80 днів. Присутні в цьому засумнівалися, тож Фоґґ побився з ними об заклад. Того самого вечора він зібрав речі й почав подорож, щоб довести, що світ зменшився.

Класичний роман початку 1870-х, «Навколо світу за вісімдесят днів» французького письменника Жуля Верна, якнайкраще описав почуття, коли ти живеш у світі, у якому відбуваються величезні зміни і стає чимраз важливіше знати про всю Земну кулю. Кількадесят років тому, на початку ХІХ століття, людина не могла пересуватися місцевістю швидше, ніж учвал на коні. Тепер, після того як у життя увірвалися залізниця та парові двигуни, відстані між країнами скоротилися. Континенти й люди стали ближчі одне до одного. Фоґґ на практиці довів, що здійснити навколосвітню подорож за 80 днів можна, і роман Верна посилив усвідомленість: світ відчутно став меншим за такий короткий період.

Сто п’ятдесят років по тому, у 2020-му, люди в усьому світі раптово стали заручниками своїх осель, міст чи країн. Уряди забороняли виїжджати та в’їжджати деінде. Тим, хто таки перетинав кордони, доводилося часто перебувати тиждень на карантині. За яскравий приклад такої нової реальності можна визнати концерт, організований ВООЗ разом із Global Citizen наприкінці квітня. Цей концерт транслювали на весь світ під гаслом «Один світ — спільний дім». Люди з усього світу стали ближчими, хоч і кожен глядач сидів удома. Концерт «закривав» гурт Rolling Stones, зігравши класичну рок-пісню з назвою, яка раптом заграла новими сенсами; тепер вона описувала наслідки раптового локдауну — You Can´t Always Get What You Want («Ти не завжди можеш отримати те, що хочеш»). Відомі на весь світ попзірки й актори вмикалися зі своїх домівок, адже ніхто не міг зустрітися, тож стало зрозуміло, що світ став більшим, а в кількох сферах навіть більшим, ніж за останні роки, і не лише у фізичному розумінні, але й у ментальному. Коли до ізольованих глядачів звернувся генеральний секретар ООН і сказав, що вони всі в такий спосіб стали учасниками глобальної колективної дії, світова історія набула нового та дражливого значення.

Ще в грудні 2019 року таку реальність годі було уявити. Якщо поглянути на весну 2020-го очима осені 2019-го, можна побачити божевільний світ, у якому люди раптом стояли на відстані кількох метрів одне від одного, футболісти грали для порожніх трибун, кожен поспішав перейти дорогу, якщо бачив, що назустріч хтось іде, і ніхто не подорожував навколо світу. Те, що вважали неввічливим 2019-го, стало нормальним 2020-го, а звичайне дружнє спілкування перетворилося на порушення соціальної дистанції. Як і з історією, тут потрібно розуміти контекст навколо тих чи тих дій; щоб його зрозуміти, історики майбутнього мають відтворити страх і непевність щодо пандемії коронавірусної хвороби, послухати пісні, під які люди танцювали 2020-го. Може, у майбутньому хтось порівняє глобальний локдаун та обмеження на подорожі із заклáдом Філеаса Фоґґа та його ставленням до можливостей сучасного світу, адже ця праця раптом описувала атмосферу зовсім нової епохи, у якій витав оптимізм і безмежні можливості.

У такий заплутаний час, коли взаємозалежність світу явна, як ніколи, і коли на нього впливають події та процеси, про які годі було уявити раніше, варто підсумувати деякі головні тенденції минулого. В «Історії світу» я їх визначив кілька. Я намагався дати огляд і контекст, не зводячи різноманіття й широту історії до людського досвіду та проєктів.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
1941. Пропущенный удар
1941. Пропущенный удар

Хотя о катастрофе 1941 года написаны целые библиотеки, тайна величайшей трагедии XX века не разгадана до сих пор. Почему Красная Армия так и не была приведена в боевую готовность, хотя все разведданные буквально кричали, что нападения следует ждать со дня надень? Почему руководство СССР игнорировало все предупреждения о надвигающейся войне? По чьей вине управление войсками было потеряно в первые же часы боевых действий, а Западный фронт разгромлен за считаные дни? Некоторые вопиющие факты просто не укладываются в голове. Так, вечером 21 июня, когда руководство Западного Особого военного округа находилось на концерте в Минске, к командующему подошел начальник разведотдела и доложил, что на границе очень неспокойно. «Этого не может быть, чепуха какая-то, разведка сообщает, что немецкие войска приведены в полную боевую готовность и даже начали обстрел отдельных участков нашей границы», — сказал своим соседям ген. Павлов и, приложив палец к губам, показал на сцену; никто и не подумал покинуть спектакль! Мало того, накануне войны поступил прямой запрет на рассредоточение авиации округа, а 21 июня — приказ на просушку топливных баков; войскам было запрещено открывать огонь даже по большим группам немецких самолетов, пересекающим границу; с пограничных застав изымалось (якобы «для осмотра») автоматическое оружие, а боекомплекты дотов, танков, самолетов приказано было сдать на склад! Что это — преступная некомпетентность, нераспорядительность, откровенный идиотизм? Или нечто большее?.. НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка не только дает ответ на самые горькие вопросы, но и подробно, день за днем, восстанавливает ход первых сражений Великой Отечественной.

Руслан Сергеевич Иринархов

История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука