Читаем История татар Пензенского края. Том 4 полностью

Буртасы упоминаются в источниках в числе других народов, которые были покорены татарами. Выражения "буртасская дорога" и "буртасские ухожеи" – общеизвестны. В грамоте царя Федора Алексеевича стольнику князю Кугушеву 1682 г. повелевается дать бывшему воеводе Емельяну Засецкому "новокрещеным, и мордве и буртасам именные списки и ясачные книги. На тамбовских землях рядом со словом буртасы встречается термин "посопные татаровя". В XVII в. буртасы представляются настолько отатарившимися, что писцы перестали их различать от татар, не иначе, как только по социальному положению – «посопные». Но уже скоро буртасы края исчезают "неведомо куда".

В других разделах книги мы уже писали о том, что с конца XIII столетия татары обосновались на значительной части мордовских земель. В 1298 г. ширинский князь Бахмет из Большой Орды и захватил в свои руки земли по Цне и нижней Мокше. Наровчат и верхнее течение Мокши в пол. XIV в. принадлежали хану Тагаю, а по среднему течению Мокши утвердились другие татарские выходцы. В десяти верстах от нынешнего Темникова, вниз по Мокше до 1535 г. стоял старый Темников, которым владели князья Еникеевы и Тенишевы. Акты XVI и XVII вв. показывают картину татарского владычества на территориях, называемых в документах «беляками». Керенские земли, как мы видим, издревле были татарскими и мордовскими, "с обилием бортных ухожев". Когда мордва разошлась по разным уезды, их земли были розданы в дачи разным помещикам. Во второй пол. XVII в. земли по Цне и далее на восток, между рр. Вышей, Вадом, Вороной и Чембаром представляли собой "дикое поле".


План д. Кутеевщины на 304 двора с указанием мечетей (красные значки), 1878 г. (ГАПО, ф.158, оп.2, д.1752)


Следует отметить, мордовские поселения встречаются только на востоке в Спасском уезде Пензенской губернии, а запустение юга уезда, где ранее проживала мордва, было вызвано появлением в степях калмыков и крымских татар. Эти земли становились достоянием не только татар, но и монастырей. Захваты территорий не обходились без борьбы: нередко между помещиками, захватившими земли, и мордвой происходили настоящие побоища. Так, например, приграничные земли и обширный лес кадомской и мельситовской мордвы стал вотчиной мурзы Девлет-Кильдеева. Многие жители – не только мордва, но и татары – устремились вниз по Волге на юг, убегая, в том числе, от насильственного крещения.

Служилые татары из Темникова, Алатыря и Арзамаса пришли в первой пол. XVII в. в Верхнее Примокшанье и принимали участие в основании Верхнего и Нижнего Ломова и Керенска. Спустя немного времени, в 16601680-х гг., темниковские татары в числе других строили Мокшан, Пензу, Городище. Татары основали у Пензы дд. Синорово и Шелтайсу (Мазыренка). На этих территориях обосновались князья Кугушевы, Алышевы, Тенишевы, Кашаевы и др. Между тем среди крещеной татарской аристократии происходил быстрый процесс их обрусения. Согласно уездным статистическим данным конца XIX в., жители некоторых русских поселений Рязанской, Тамбовской, Пензенской и других губерний числятся как «обруселые» татары и мордва. В Пензенской губернии проживало заметное число и крещеных потомков татарских мурз, известных еще с нач. XVI в. Это были: Тенишевы, Акчурины, Кутуевы, Девлеткильдеевы, Еникеевы и другие, а к концу XIX в. лишь половина из них считала себя татарами. В XVII в. в названной исследователями территориальном образовании как "Темниковская Мещера" существовало довольно много смешанных русско-мордовско-татарских деревень. Например, в Темниковском уезде из 57 татарских деревень в 23 жили и русские. Но после запрета некрещеным мурзам иметь православных крестьян стало происходить постепенное обособление русского и татарского населения.


с. Кутеевка, 2021 г.


Перейти на страницу:

Похожие книги

…Но еще ночь
…Но еще ночь

Новая книга Карена Свасьяна "... но еще ночь" является своеобразным продолжением книги 'Растождествления'.. Читатель напрасно стал бы искать единство содержания в текстах, написанных в разное время по разным поводам и в разных жанрах. Если здесь и есть единство, то не иначе, как с оглядкой на автора. Точнее, на то состояние души и ума, из которого возникали эти фрагменты. Наверное, можно было бы говорить о бессоннице, только не той давящей, которая вводит в ночь и ведет по ночи, а той другой, ломкой и неверной, от прикосновений которой ночь начинает белеть и бессмертный зов которой довелось услышать и мне в этой книге: "Кричат мне с Сеира: сторож! сколько ночи? сторож! сколько ночи? Сторож отвечает: приближается утро, но еще ночь"..

Карен Араевич Свасьян

Публицистика / Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука