Читаем История татуировки. Знаки на теле: ритуалы, верования, табу полностью

Что касается рисунков моко маори, то они являют собой величайший профессионализм в изображении геометрических фигур. Моко использовали и воины, татуировавшие все лицо, и женщины, делавшие татуировку только губ и подбородка. Самые удивительные черты моко-тату — это совершенная симметрия отдельных знаков, баланс изображений на правой и левой щеке, верхней и нижней губе, скрупулезная точность в деталях. Нигде невозможно найти ни малейшего нарушения. Не приходится сомневаться в том, что мастер заранее продумал не только размер и очертания каждого знака, но и четко представлял себе конечный продукт и место каждой части в общей композиции.

Игла и другие инструменты татуировщика (Таити)


Маори, а также моту и койта используют знаки тату для нанесения на предметы собственности. Спираль маори (основа всех их татуировок) используется не только в моко, но и при украшении домов, носов каноэ и воронки, через которую вождя кормили во время операции татуировки.

Техника тату на Новой Гвинее предполагает существование значительной практики в изображении и знака до того, как он переносился на тело. Но если речь идет о маори, предварительно сделанные ими знаки на дереве являются превосходными, но все же не такими совершенными, как изображенные затем на человеческом теле.

И еще об одном очень интересном моменте, связанном с искусством коренных жителей Новой Зеландии. В качестве основы, на которой строился орнамент, художник майори должен был выбрать спираль, основные геометрические принципы и конструкция которой очень замысловаты. Татуировщик наносил рисунок на тело черными линиями, потом проводил сверху маленьким стругом, смазанным красной охрой. Кроме спирали он использовал параболу и прочие сложные кривые, геометрию которых трудно себе представить, даже имея в своем распоряжении хороший набор математических инструментов. Каким же должно быть мастерство художника, точная координация руки и глаз которого позволяла выполнить рисунки с такой безукоризненной точностью, что моко по праву стали считать вершиной геометрического этапа развития искусства татуировки? Генерал-майор Робли говорит о тату новозеландских женщин следующее: «Я видел руки и тела, сплошь покрытые четкими синими метками, и казалось, что на женщине надето плотно облегающее фигуру чинцевое платье». Несомненно, качество работы напрямую зависело от вознаграждения художнику, что подтверждают такие строки:

Тот, кто платит хорошо, пусть онБудет красиво украшен,Но тот, кто забывает художника,Пусть будет украшен небрежно,Пусть линии будут далеко друг от друга.

В стихотворении Ратцела, относящемся к искусству татуировки в Полинезии, также говорится о плате мастеру за его труд:

Пусть каждая линия будет правильно проведена.На теле человека, который богат и велик,Пусть твои пальцы будут твердыми и уверенными.На теле человека, который не может заплатить,Пусть они будут скрюченными, неуклюжими и слабыми.

Хоуз и Макдугалл упоминают о прерывании операции тату, чтобы мастер мог поторговаться о цене или получить аванс. И есть все основания предполагать, что далеко не каждый знак является отражением всей полноты таланта художника. Качество его работы изменяется в зависимости от полученного вознаграждения. Кроме того, следует помнить о намеренной условности изображения животного, как, например, у хайда, — в этом случае можно засомневаться относительно мастерства татуировщика и его способности сделать изображение похожим на настоящее животное[5]. Кроме того, социальные и религиозные условности могут подавлять натурализм и свободное развитие творчества, основанного на наблюдениях.

Самоанская татуировка

Искусство татуировки на островах Самоа вряд ли можно ставить ниже новозеландского. Исследования М. К. Марквардта показали, что тату все еще практикуется очень широко. Прекрасные иллюстрации, приведенные в «Татуировке на Самоа», доказывают, что татуировщики-самоанцы, как и маори, достигли самого высокого мастерства в изображении геометрических знаков. Самоанскому искусству не было уделено должного внимания из-за невероятной замкнутости местных художников, а также потому, что самые сложные и впечатляющие знаки делают на теле в тех местах, которые обычно закрыты набедренной повязкой.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий
Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий

Книга американского исследователя Марка Эдварда Льюиса посвящена истории Древнего Китая в имперский период правления могущественных династий Цинь и Хань. Историк рассказывает об особой роли императора Цинь Шихуана, объединившего в 221 г. до н. э. разрозненные земли Китая, и формировании единой нации в эпоху расцвета династии Хань. Автор анализирует географические особенности Великой Китайской равнины, повлиявшие на характер этой восточной цивилизации, рассказывает о жизни в городах и сельской местности, исследует религиозные воззрения и искусство, а также систему правосудия и семейный уклад древних китайцев. Авторитетный китаист дает всестороннюю характеристику эпохи правления династий Цинь и Хань в истории Поднебесной, когда была заложена основа могущества современного Китая.

Марк Эдвард Льюис

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Как работает мозг
Как работает мозг

Стивен Пинкер, выдающийся канадско-американский ученый, специализирующийся в экспериментальной психологии и когнитивных науках, рассматривает человеческое мышление с точки зрения эволюционной психологии и вычислительной теории сознания. Что делает нас рациональным? А иррациональным? Что нас злит, радует, отвращает, притягивает, вдохновляет? Мозг как компьютер или компьютер как мозг? Мораль, религия, разум - как человек в этом разбирается? Автор предлагает ответы на эти и многие другие вопросы работы нашего мышления, иллюстрируя их научными экспериментами, философскими задачами и примерами из повседневной жизни.Книга написана в легкой и доступной форме и предназначена для психологов, антропологов, специалистов в области искусственного интеллекта, а также всех, интересующихся данными науками.

Стивен Пинкер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература