История Трапезундской империи

Анализируя события гражданской войны в Трапезундской империи, нельзя не отметить, что почти все мятежники обладали высокими придворными титулами и участвовали в управлении. Четкого противопоставления собственно столичной (служилой) и провинциальной («сепаратистской») знати не прослеживается. В годы гражданской войны (1340–1355) явно выявляется стремление клана Схолариев контролировать высшую власть, оттеснив другие группировки. Их опорой были Кенхрина и Керасунт, Лимния — города-крепости на западе империи, где они укрепились не столько потому, что создавали собственные апанажи, сколько потому, что получали командные и административные посты. Не случайно, что огромную роль в организации переворотов играли носители титула великих дук. Общей тенденцией борьбы за власть было усиление ориентации соперников на Византию. В Константинополе зрели планы переворотов, там принимали и поддерживали оппозиционных Трапезундских архонтов, туда, под контроль ромеев, ссылали низложенных государей или претендентов на престол. При этом Палеологи поддерживали одну династическую ветвь, Кантакузины — другую. Удобным компромиссом для тех и других было возведение на трапезундский трон и поддержка Алексея III, породненного с обеими византийскими династиями. Участие в смуте лазов, итальянцев, тюрок носило маргинальный характер, хотя эти силы активно использовались противоборствующими группировками и имели собственные устремления. Участие дима в смуте было активным. Народ забрасывал камнями неугодного василевса в 1336 г., изгнал Михаила в 1341 г., бунтовал и грабил мятежных архонтов в 1342 г., освободил Схолария в 1351 г., был готов к возмущению в 1362 г. Хотя борющиеся группировки старались использовать народное недовольствие в своих целях, дим порой действовал решительно и самостоятельно, отстаивая собственные интересы.

Итак, феодального распада империи не произошло После смуты императорский домен увеличился. Семейства крупных архонтов сохранились, как и часть их владений, но они были все более связаны с императорским двором и службой. Архонты по-прежнему представляли столь значительную политическую силу, что венецианский Сенат рассматривал возможность в годы войны в 1376 г. заменить василевса венецианским ректором с согласия местных «баронов»[1562].

Как кажется, клан Схолариев вышел ослабленным из смут середины XIV в. В XV столетии не меньшую роль стали играть Каваситы. Именно Каваситам принадлежали замки, охранявшие один из главных путей с юга к Трапезунду — Зиганский проход, а также пограничные крепости. За право проезда, а также за охрану путешествующих и купцов они брали немалые деньги или вымогали «подарки», невзирая даже на высокий статус послов к самому Тимуру. Эскорт, данный трапезундским императором, не отваживался сопровождать послов далее Палеомацуки, «боясь врагов императора»[1563]. За Палеомацукой лежали замки Каваситов, для которых, подданных императора и носителей придворных титулов, власть василевса была уже номинальной. Во всяком случае, в том, что касалось их владений. Оправданием своих поборов Лев Кавасит считал то, что он содержит воинов, чтобы сражаться с турками, оберегает от них проход и живет только тем, что дают приезжие или что он отнимает у врагов[1564]. Полным подтверждением слов Клавихо служит одно из решений венецианского Сената, в котором говорится о захвате в 1400 г. неким владельцем замка мешка шелка у венецианского купца, когда император ничего не смог сделать (nihil poterit super hoc facere)[1565].