История Трапезундской империи

Как уже доказано Т. Ганшу, в апреле 1459 г. императором еще был не Давид, а Иоанн IV Все «государи» Востока названы в строгом соответствии с их именованием в папских документах, относящихся к миссии Лудовико да Болонья. Вряд ли трапезундский василевс мог называть грузинского царя персидским, «Горгору» — герцогом Грузии, а Узун-Хасана — Асамбеком (как его именовали на Западе). Также на западный манер автор именует трапезундскую и грузинскую знать «баронами», а папу называет господином. Э. Брайер полагал, что письмо — дипломатическая фальшивка, вероятно, составленная членом посольства Лудовико — Микеле Алигьери[2907]. О. Лампсидис полагал, что в нем есть подлинная основа[2908]. Т. Ганшу также не исключал аутентичности первоначального текста письма, выполненного по настоянию Алигьери, но не в 1459, а в 1460 г.[2909] Для нас подлинность письма сомнительна. Единственная точно переданная реалия — указание на брак племянницы Давида, дочери Иоанна IV, с Узун-Хасаном. В других западных источниках ее чаще называют дочерью самого Давида. В любом случае, очевидна глубокая переработка оригинального греческого текста (если он вообще был) писцами западной, возможно, папской, канцелярии. Однако мы располагаем и подлинным письмом Пия II Филиппу Доброму от 13 января 1460 г., а также его речью к герцогу, в которых папа призывал его внимательно отнестись к словам восточных послов и не медлить с выступлением[2910]. Так или иначе, в мае 1461 г. в Брюссель и в резиденцию герцога Сент-Омер, где проходил капитул ордена Золотого руна, прибыло экстравагантное посольство фра Лудовико. Оно, вероятно, добилось обещания герцога выступить, если его соперник, французский король, даст гарантию безопасности бургундских владений. Послы получили богатые дары[2911]. Но обещание осталось нереализованным. Примерно такой же результат имели переговоры Лудовико с французскими королями, сначала Карлом VII, затем Людовиком XI (послы присутствовали на погребении Карла VII в Реймсе 13 августа 1461 г.). Обращения Пия II и Венецианской республики, в которых говорилось о падении последних оплотов борьбы с турками на Востоке и об угрозе Европе, не возымели действия на занятого внутренними проблемами Людовика XI[2912].

Прямые дипломатические контакты Трапезундской империи с Флоренцией приходятся также на последние годы существования империи, когда идея Крестового похода на Восток скорее декларировалась, чем воплощалась. Правда, сами флорентийские историки пытались найти и более ранние свидетельства связей. Хронист и путешественник Бенедетто Деи (1418–1492), желая возвеличить родную республику, приводит интересный эпизод. В 1305 г. на интронизацию папы Бонифация VIII прибыли послы многих государств. Но примечательным было то, что 12 послов были флорентийцами. В том числе Трапезундскую империю, государей Леванта, Греции и Черного моря представлял мессер Гвикардо Бастари[2913]. Вероятно, писавший во второй половине XV в. хронист находился под впечатлением известных ему фактов, что флорентиец Микеле Алигьери был послом Великих Комнинов и что флорентийские галеи плавали в Трапезунд, но нельзя исключить и возможности более ранних контактов Флоренции с Трапезундом, хотя, конечно, свита посла в 100 всадников у Деи выглядит малоправдоподобной. Кроме того, очевидна и хронологическая ошибка. Папа Бонифаций VIII правил с 1294 по 1303 г. и был коронован в Риме 23 января 1295 г., тогда как в 1305 г. престол св. Петра занимал Климент V (1305–1314), первый из Авиньонских понтификов, короновавшийся в Лионе 14 ноября 1305 г.[2914]