История украинского народа. Автобиография

Сухонутные и речные дороги, ведшие на восток через земли Северян и Вятичей, были также в руках киевских князей уже в IX в. В начале X в. в главных центрах Северской земли сидят уже наместники киевского князя, а Русь держит в своих руках и область Дона. На это указывают походы ее на каспийское побережье, которым не сочувствовали, но не могли, очевидно, воспрепятствовать хозарскоо каганы, и совершенно ясные указания договора 944 г. — киевский князь обещает не пропускать Черных Болгар, живших на кавказском побережье Азовского моря, на крымский берег, где они разоряли византийские владения. Очевидно, старая Фанагория, в наших памятниках называемая Тмутороканью, находилась в это время уже во власти киевского князя. Другой параграф того же трактата, обязывающий русских князей не касаться греческих городов в области Херсонеса и не иметь на них притязаний, дает понять, что власть тмутороканских князей переходила и на крымский берег Керченского пролива.

Не столько, может быть, торговые интересы, сколько желание обезопасить себя от пограничных нападений, обратило оружие киевских князей на покорение западных соседей, старых обидчиков Полянской земли — Древлян. В первой половине X в. они, несомненно, были уже данниками киевских князей. Лучан, жителей южной Волыни, между подвластными Киеву племенами называет трактат Константина Порфирород-наго. Дулебов а Тиверцев «Повесть» называет вассалами Олега, «толковинами» (так назывались автономные племена, обязанные только давать военную помощь киевскому князю), и эта зависимость вполне вероятна.

Конечно, различные части этой огромной территории, простиравшейся от верхней Волги и бассейна великих озер до Черного моря и нижнего Дона, стояли на очень различных ступенях зависимости от киевского князя, как то видно отчасти уже и из вышеприведенный, примеров, да и вообще вся эта политическая система не отличалась прочностью. В наиболее тесную зависимость были приведены, судя по нашим сведениям, славянские волости по главным торговым путям и славянские колонии в финских землях, имевшие также большое торговое и экономическое значение (они собирали контрибуции сырыми продуктами, прежде всего мехами, и вели торг с туземцами). Тут расположены были гарнизоны

56

из (-русской» дружины и сидели «светлые и великие князья и великие бояры» — родственники киевского князя или его наместники. Целые же округа и племена, более удаленные от торговых дорог, не представлявшие торгового и стратегического интереса, были предоставлены сами себе, управлялись своими домашними князьями, и зависимость их от киевского князя ограничивалась уплатою дани, контрибуций, или даже только обязанностью посылать войска в киевские походы.

Вообще, как начатки киевской государственной организации были, несомненно, тесно связаны с интересами киевской торговли, так и позже государственные интересы тесно сплетались с торговыми, а купеческий класс — с правительственным. Цитированный уже выше рассказ Константина Порфирородного о Русском государстве первой половины X в. иллюстрирует это очень ярко: русская торговля и управление, княжеская дружина и купеческий класс сливаются здесь совершенно. Князья со всею Русью (т. е. со всею дружиною) выходят на зиму «на полюдье» в подвластные славянские земли и там остаются целую зиму, собирая дань; весной «Русь» стягивается в Киев и отсюда снаряжает торговые караваны (конечно, не только в Константинополь, но и на другие рынки) с предметами, собранными в виде даней и приобретенными торговлею. Эта картина слияния правительственной деятельности с торговлею и торговыми интересами находит себе полное подтверждение в договорах киевских князей с Византиею: их главное содержание составляет обеспечение торговых интересов. Русские князья и бояре — одновременно правительство и негоцианты; киевская правительственная политика состоит на службе у торговли, как, в свою очередь, торговля составляет ту экономическую основу, на которой опираются князья и правительство.

Расширение подвластной территории, платящей дани, и умножение даней давали возможность содержать более многочисленную дружину. Напр., передавая своему боярину Свенельду дань Уличей, а потом Древлян, Игорь обеспечивает этим содержание целого отряда дружины, содержимого Свенельдом на эту дань. Создавая новые дружинные гарнизоны, содержавшиеся из даней и доходов, собираемых в их округах, князь получает новые военные отряды, которые в случае надобности могли быть мобилизованы и двинуты на театр войны, оставив на месте только существенно необходимую часть, и в конце концов это увеличение военной силы давало князю возможность не только расширять сферу своего политического влияния, но и углублять ее, скрепляя свое положение и относительно киевского патрициата, и в отношениях к подвластным «светлым и великим князьям» и воеводам.

Эволюция Русского государства X — XI в. шла именно в этом направлении расширения и разветвления системы «русских» наместников

^ 57