История Украины. Южнорусские земли от первых киевских князей до Иосифа Сталина

Либерализация украинского движения не могла не привести к его росту. Ряды националистов пополнялись в основном за счет городской интеллигенции и так называемой полуинтеллигенции — сельских учителей и мелких земских служащих. С другой стороны, сепаратистские идеи, пришедшие из Галиции, почти не имели успеха, а усиление международной напряженности и рост антагонизма между российским и австро-венгерским правительствами вынудили украинцев Галиции выступить вместе с другими славянскими народами Габсбургской империи против германских врагов славянства. Антирусское сепаратистское движение на Украине, спонсировавшееся австро-венгерскими властями Львова, быстро теряло под собой почву перед лицом нового местного движения, выступавшего за воссоединение Галиции с Россией. Особенно сильны были симпатии к России в Подкарпатской Руси, где большинство людей считало себя русскими и не желало ничего слышать об «украинской идеологии» Грушевского или «украинском языке», созданном во Львове. Возрождение национального самосознания началось в этой отдаленной области Закарпатья где-то в середине XIX в. и усилилось во время русской оккупации Венгрии в 1848 г., когда в этой стране произошла революция. Накануне войны 1914–1918 гг. венгерское правительство устроило судебное разбирательство в Мармарос-Цигете, на котором несколько жителей Подкарпатской Руси обвинили в тайных связях с Россией и в государственной измене.

Выступая в Думе (весной 1914 г.) по случаю дебатов, во время которых русские члены консервативных и националистических партий высказались против торжественного празднования в Киеве 100-летнего юбилея Шевченко, профессор Милюков затронул украинский вопрос. «Украинское движение существует, — заявил он, — и остановить его невозможно. Но пока еще на Украине нет сепаратистского движения. Даже если оно и существует в зачаточном состоянии, оно очень слабо. Но оно может разрастись — именно этим и занимаются русские националисты».

Так что, когда летом 1914 г. славянский мир оказался на пороге гибели, украинцы продемонстрировали готовность заявить о своей национальной индивидуальности в составе всея Руси.

Примечания и дополнения к главе 5

Судьба Орлика и Войнаровского

До самой смерти Карла XII и конца Северной войны Филипп Орлик тешил себя надеждой, что его услуги окажутся полезными Швеции или Турции. Шведы признали его законным украинским гетманом, а турки позволили жить в Стамбуле на тот случай, если им на Украине понадобится его помощь. Орликом заинтересовались даже англичане, поскольку правительство Георга I было рассержено недолгим покровительством, которое Петр I оказывал якобитам.

В 1722 г., однако, Орлик решил покинуть Стамбул и некоторое время скитался по Европе. В Гамбурге он сумел выдать свою дочь замуж за французского дворянина. Он тихо скончался в Шато-де-Дентевиле около Шомона.

Для любимого племянника Мазепы Андрея Войнаровского Гамбург оказался несчастливым местом. Старый гетман испытывал искреннюю привязанность к сыну своей сестры, которому заменил отца. Красивый, одаренный, храбрый и предприимчивый, Андрей Войнаровский стал для гетмана воплощением всех тех качеств, которыми когда-то обладал он сам.

Андрей, посланный учиться в Дрезден, благодаря дружбе своего дяди с Августом II Сильным был принят в узкий придворный круг, где познакомился со знаменитой Авророй Кёнигсмарк.

Во время своего пребывания в Бендерах и Стамбуле Войнаровский часто ссорился с Филиппом Орликом по поводу значительных денежных сумм, оказавшихся в руках у беглецов после смерти Мазепы. В 1715 г. Андрей поселился в Вене и отсюда уехал в Швецию, поскольку унаследовал от дяди огромный долг размером около миллиона крон. Эти деньги ссудил гетману Карл XII после Полтавы. В Стокгольме к Войнаровскому относились с уважением, только король постоянно досаждал своими требованиями вернуть долг.

Проживая в Швеции, племянник Мазепы нашел повод посетить Гамбург, где снова встретился с Кёнигсмарк. Этот свободный город считался мировым центром модного света. Здесь плелись политические интриги и велась игра по-крупному — словом, жизнь била ключом. В салоне своего старого друга Андрей встретился с английским дипломатом Маттисоном, которого он попытался заинтересовать судьбой «свободолюбивого украинского народа». Момент для этого оказался вполне подходящим, поскольку британское правительство боялось возможного нарушения баланса сил на Балтике и на Черном море из-за успехов русского оружия в Северной войне. Однако подходы Войнаровского, как и Орлика, оказались безуспешными, и племянник гетмана, потерпев неудачу, стал вынашивать планы примирения с русскими властями через посредничество Авроры Кёнигсмарк.