Читаем История усталости от Средневековья до наших дней полностью

Не следует давать всем новобранцам, прибывающим на военную службу, одну и ту же нагрузку, потому что выносливость у всех разная и не все могут совершать без вреда для себя одни и те же усилия. <…> Секрет в том, чтобы тренировка шла постепенно, была разумно выстроена и дозирована1461.

Знать подобный «секрет» и обладать «чувством меры» должны офицеры-инструкторы, которые, как считается, способны оценивать, кому какие требования можно предъявлять. В то же время разделение на категории становится более точным, возможности каждого оцениваются индивидуально, как в спорте. Это тем более важно, что начиная с 1889 года «военная служба становится действительно всеобщей, призыву подлежат в том числе семинаристы»1462. Это вызывает бесконечные дискуссии о возможных вариантах военной службы, проводятся сравнения с тем, что происходит за границей. Возраст, рост, вес, объем груди внимательно изучаются, чтобы более тщательно выявлять тех, кто не годен к военной службе1463. Сила измеряется при помощи динамометра1464. Важно отметить, что данные проверяются перекрестно, что подкрепляет расчеты и наблюдения. В начале XX века Морис-Шарль-Жозеф Пинье, врач 35‐го кавалерийского полка, стал оценивать призывников по трем главным показателям: рост, вес и окружность грудной клетки. Это была статистика. Показатели физической плотности и амплитуды дыхания комбинировались. Ресурсы собирались. Оценка велась в два этапа. Первый момент: предположим, что окружность грудной клетки испытуемого составляет 78 сантиметров, а вес – 54 килограмма. Складываем эти числа и получаем 132. Второй момент: допустим, что рост испытуемого 154 сантиметра. Вычитаем из этого числа 132 и получаем 221465. Без сомнения, это абсолютно формальный подход, но реалистичный в плане использования, его «оправдывает» множество исследованных кейсов, и наблюдения оказываются достаточно убедительными, чтобы быть принятыми в армии. В итоге появляется классификация на основе измерений: «Чем больше цифра, полученная в результате вычислений, тем хуже конституция обследуемого»1466. Отсюда же – упорядочивание «шкалы крепости»:

Ниже 10 – конституция очень крепкая.

От 11 до 15 включительно – конституция крепкая.

От 16 до 20 включительно – конституция хорошая.

От 21 до 30 включительно – конституция хорошая (средняя).

Ниже 35 – конституция очень слабая1467.

Так солдат разделяли на категории по статистическому принципу выносливости. Описывалась тяжесть и направленность назначаемых им работ. Этот показатель был создан впервые и основывался на простоте вычислений. По крайней мере, это была попытка в национальном масштабе «в количественном отношении» предусмотреть возможную реакцию каждого призывника на тяготы армейской службы.

«Защитная» химия

Столь же оригинальны способы вселения надежды: «восполнение» утраченных стремлений, ответ на все более четко формулируемые жалобы «усталых»: «Доктор, я устал. Я c трудом передвигаю ноги. Мне надо отдохнуть, чтобы привести себя в норму»1468. Можно считать это доказательством тревоги, возникающей с ходом века, усиливающей чувство собственной хрупкости. Для начала в качестве возбуждающих и стимулирующих средств предлагаются «классические» вещества: розмарин якобы «пробуждает и усиливает мыслительную деятельность»1469, вербена «чрезвычайно освежает»1470, ваниль «возбуждает интеллектуальные функции и повышает энергию»1471.

Во второй половине XIX века все чаще прибегают к синтетическим химическим веществам, в которых пока не видят ничего опасного, в частности к кокаину, открытому в 1855 году и нашедшему распространение в медицинской среде в 1880‐х годах1472. Гюстав Желе рекомендует принимать его, смешав с вином «в ликерной рюмке» «во время еды», в результате чего, по его мнению,

быстро нормализуется сон, возрастет работоспособность, а главное – практически полностью исчезнет мучительное чувство подавленности и угнетенности, свойственное неврастеникам1473.

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
1941: фатальная ошибка Генштаба
1941: фатальная ошибка Генштаба

Всё ли мы знаем о трагических событиях июня 1941 года? В книге Геннадия Спаськова представлен нетривиальный взгляд на начало Великой Отечественной войны и даны ответы на вопросы:– если Сталин не верил в нападение Гитлера, почему приграничные дивизии Красной армии заняли боевые позиции 18 июня 1941?– кто и зачем 21 июня отвел их от границы на участках главных ударов вермахта?– какую ошибку Генштаба следует считать фатальной, приведшей к поражениям Красной армии в первые месяцы войны?– что случилось со Сталиным вечером 20 июня?– почему рутинный процесс приведения РККА в боеготовность мог ввергнуть СССР в гибельную войну на два фронта?– почему Черчилля затащили в антигитлеровскую коалицию против его воли и кто был истинным врагом Британской империи – Гитлер или Рузвельт?– почему победа над Германией в союзе с СССР и США несла Великобритании гибель как империи и зачем Черчилль готовил бомбардировку СССР 22 июня 1941 года?

Геннадий Николаевич Спаськов

Публицистика / Альтернативные науки и научные теории / Документальное
Кланы Америки
Кланы Америки

Геополитическая оперативная аналитика Константина Черемных отличается документальной насыщенностью и глубиной. Ведущий аналитик известного в России «Избор-ского клуба» считает, что сейчас происходит самоликвидация мирового авторитета США в результате конфликта американских кланов — «групп по интересам», расползания «скреп» стратегического аппарата Америки, а также яростного сопротивления «цивилизаций-мишеней».Анализируя этот процесс, динамично разворачивающийся на пространстве от Гонконга до Украины, от Каспия до Карибского региона, автор выстраивает неутешительный прогноз: продолжая катиться по дороге, описывающей нисходящую спираль, мир, после изнурительных кампаний в Сирии, а затем в Ливии, скатится — если сильные мира сего не спохватятся — к третьей и последней мировой войне, для которой в сердце Центразии — Афганистане — готовится поле боя.

Константин Анатольевич Черемных

Публицистика
Ислам и Запад
Ислам и Запад

Книга Ислам и Запад известного британского ученого-востоковеда Б. Луиса, который удостоился в кругу коллег почетного титула «дуайена ближневосточных исследований», представляет собой собрание 11 научных очерков, посвященных отношениям между двумя цивилизациями: мусульманской и определяемой в зависимости от эпохи как христианская, европейская или западная. Очерки сгруппированы по трем основным темам. Первая посвящена историческому и современному взаимодействию между Европой и ее южными и восточными соседями, в частности такой актуальной сегодня проблеме, как появление в странах Запада обширных мусульманских меньшинств. Вторая тема — сложный и противоречивый процесс постижения друг друга, никогда не прекращавшийся между двумя культурами. Здесь ставится важный вопрос о задачах, границах и правилах постижения «чужой» истории. Третья тема заключает в себе четыре проблемы: исламское религиозное возрождение; место шиизма в истории ислама, который особенно привлек к себе внимание после революции в Иране; восприятие и развитие мусульманскими народами западной идеи патриотизма; возможности сосуществования и диалога религий.Книга заинтересует не только исследователей-востоковедов, но также преподавателей и студентов гуманитарных дисциплин и всех, кто интересуется проблематикой взаимодействия ближневосточной и западной цивилизаций.

Бернард Луис , Бернард Льюис

Публицистика / Ислам / Религия / Эзотерика / Документальное