История усталости от Средневековья до наших дней

Отличие также в том, что занятия, в значительной степени новые, противостоят отдыху, но изобретены они именно для того, чтобы лучше чувствовать внутренний мир, попытаться раздвинуть границы возможного, вести более интенсивную жизнь, восстанавливать свою идентичность, пусть даже через боль. В недавней книге «Антропология усилия» (Anthropologie de l’effort) настоятельно утверждается: «Любая попытка расширить пределы возможного меняет человека»2018. Это показано множеством сегодняшних опытов, кажущихся парадоксальными миру, считающемуся «уставшим», но сосредоточенных на утверждении личности, прислушивании, внимании к себе: «экстремальный спорт», «экстремальный спуск», «экстремальный рейд», «экстремальное путешествие», «неслыханные» попытки бросить вызов судьбе, превзойти всех, покорить горы и океаны, головокружительные пропасти и отвесные скалы, пройти по всем маршрутам – от самых предсказуемых до неизведанных… Социологи, говоря о столь волнующем досуге, обозначили его как «противостояние опасностям и смертельным рискам, которые требуют испытания самостоятельности, интеллекта, смелости и настойчивости…»2019. Множатся недавние примеры: «Диагональ безумцев» (Diagonale des fous) на острове Реюньон, «Песчаный марафон» (Marathon des sables) в Марокко, «Монблан Ультратрейл» (Ultra Trail du Mont Blanc), «Афины – Спарта за тридцать пять часов без остановок»2020. Майк Хорн написал книгу-бестселлер на основе «подвига»: «добиться успеха в том, на что еще никто не отваживался: совершить кругосветное путешествие по экватору»2021. Наконец, почти «галлюцинаторное» мероприятие – «Ультратриатлон» (Double Deca Iron Ultra-Triathlon), проведенный в Мексике в 1998 году: 76 километров плавания, 3600 километров езды на велосипеде, 844 километра бега2022.

Повторим: это продолжение того, что было изобретено в эпоху Просвещения2023, но пошло дальше, как никогда прежде утверждая безграничную власть над собой. Усталость здесь снова оборачивается удовольствием, чувствительность обуздывается. В конечном счете все идет по одному и тому же плану: от переживания пустоты к переживанию полноты, от расслабления к «неистовству», цель одна – добиться большей независимости или восстановить утраченную.

Вернемся к подавляющей усталости, утомительной повседневности, более тривиальной и переживаемой сегодня острее, к тому же более насущной, потому что больше чем прежде угрожает возникновением новой потребности в самоутверждении. Отсюда и эти новые требования, благоприятствующие появлению неожиданных форм принятия, даже соучастия; чем больше распространение усталости, тем она очевиднее: если сохраняется идентичность человека или, более того, эта идентичность укрепляется, то реакция на усталость становится мягче. Эрик Фиа предлагает в этом отношении совершенно особую защиту, состоящую из осознания и внимания, постоянной умиротворяющей и «расслабленной» бдительности:

Вообще, усталость настолько многообразна и изменчива, что у нас нет шансов победить этого врага, который приходит отовсюду. <…> Я предлагаю отказаться от метафор боя и стать тростником из басни Лафонтена. Некоторые мужчины хотят быть неутомимыми дубами. Когда же поднимается ветер, дуб сопротивляется, но затем все же ветер вырывает его с корнем. Быть тростником – значит принять усталость2024.

Произошел крутой поворот: акцент делается на постоянно растущей в современных западных обществах роли интимного, глубоко личного, на его работе, его глубине и динамичности; давняя традиция, ограничивающая усталость лишь телесной, материальной стороной, ушла. Все изменилось, когда в самой глубине сознания усталость стала постоянным и обыденным способом бытия: возникла необходимость заключить с ней союз, чтобы больше соответствовать себе самим.

Усталость, разлитая слабость, скрытая неудовлетворенность, упорная нехватка чего-то важного стали в наше время одним из способов существования.

ПОСЛЕСЛОВИЕ. «ВИРУСНЫЕ» СЮРПРИЗЫ И УГРОЗЫ