История войн и военного искусства

Дельбрюк возражает против обоих этих предположений. Он указывает, что, во-первых, по цюрихским актам, швейцарцы покинули Цюрих самое позднее 7 июля и, таким образом, не нуждались ни в каком форсированном ночном марше, чтобы быть 9 июля у Земпаха, и что, во-вторых, слова хроники «ungezämpt» следует понимать не как «ungezäumt» (разнуздан­ные), но как «ungezähmt» — в смысле неукротимые. Если даже он в этом прав, то он опровергает предположения Бюркли, как говорят на юридическом языке, «в побочном обстоятельстве». Вопрос, почему рыцари дрались при Земпахе спешившись, этим не разрешается. Когда же Дельбрюк считает не «невозможным»,

Вооружение швейцарцев

что герцог Леопольд заставил рыцарей спешиться, чтобы под­нять мужество рядовых бойцов,— прием, который встречался тогда во Франции,— то такое объяснение кажется гораздо ме­нее вероятным, чем объяснение Бюркли. Каковы бы ни были французские нравы, Леопольд именно потому, что он знал швей­царцев, собрал отборное рыцарство, и ни в коем случае нельзя допустить, чтобы он в значительной степени обезоружил ры­царство для того, чтобы подкрепить мужество рядовых бойцов, т. е. пеших слуг, которые играли в рыцарском войске роль вспо­могательного оружия и перед такой тактической частью, как швейцарская квадратная колонна, должны были разлететься, как мякина от ветра. Таким образом, при всех попытках объяснить пеший бой рыцарей при Земпахе предположение Бюркли явля­ется единственно приемлемым и возможным.

Битву при Моргартене можно еще назвать освободительной битвой, так как она должна была защитить независимость ста­рых кантонов от габсбургского господства, хотя не силами бла­гочестивого пастушеского народа, но силами опытных и иску­шенных в военном деле общин. Битва у Земпаха была только формально оборонительным сражением; фактически же герцог

Леопольд защищал свои владения от постоянных грабежей швей­царских соседей. Наконец, бургундские сражения (Грансон — 2 марта 1476 г., Муртен — 22 июня 1476 г. и Нанси — 5 января 1477 г.), поднявшие военную славу швейцарцев до чрезвычай­ной высоты, хотя и являлись наступательными войнами швей­царцев, но велись швейцарцами даже не в собственных интере­сах, а на службе французского короля.

Наемничество еще значительно ранее сделалось любимой профессией старых кантонов; следы его сохранились до после­дних времен Гогенштауфенов — до середины XIII столетия. Во время битвы при Земпахе оно, конечно, было в полном расцве­те. Бернабо Висконти из Милана взял к себе на службу в 1370 г. 3000 швейцарцев, проявивших себя в Италии как страшные на­сильники и принудивших в 1373 г. папу к серьезному увещанию по адресу кантона Швиц. Между прочим, герцог Леопольд, по­гибший при Земпахе, был зятем этого Висконти и также знал швейцарцев с этой стороны. Дело приняло крупные размеры в то время, когда Людовик XI купил сразу все восемь кантонов, образовавших тогда союз (Швиц, Ури, Унтервальден, Люцерн, Цуг, Цюрих, Берн, Гларус), чтобы обратить их в качестве войск против Карла Смелого, герцога Бургундского. Попытка швей­царских историков представить дело так, как будто кантонам угрожала опасность со стороны Бургундии, совершенно не вы­держивает критики. Самое большее — один кантон Берн имел некоторые интересы в том, чтобы Бургундия не укрепилась в Эльзасе и Шварцвальде, однако Берн заставил заплатить себе так же, как и 7 остальных кантонов, которые вели войну как чистые наемники, без малейшего следа собственных интересов.

Здесь мы стоим у конца средневековой военной истории, у большого поворотного пункта истории, который нигде не про­являлся с такой ясностью и очевидностью, как в этой торговле. При Карле Смелом рыцарство переживало свое последнее бле­стящее время. Здесь оно было так мало ограничено или разло­жено, что оно искало новой опоры даже в огнестрельном ору­жии. Напротив, Людовик XI являлся первым монархом нового времени, национальным королем, подчинившим крупные вас­сальные государства внутри Франции, распространившим свое господство до Пиренеев, Альп и Юры, покровительствовавшим земледелию и горному делу, торговле и промышленности и, конечно, повысившим податные сборы с 2 000 000 до 4 000 000. Для проведения своих централистских тенденций он нуждал­ся в боеспособном войске, и, с верным инстинктом поднимаю­щейся исторической силы, он нашел в швейцарских

Швейцарская баталия

квадратных колоннах с их строгой дисциплиной и тактической спло­ченностью, в их несокрушимых массовых ударах то, что было нужно ему в борьбе против рыцарских войск. Он купил швей­царцев на наличные деньги, показав этим, что денежное хо­зяйство является настолько же предпосылкой современного военного дела, как натуральное хозяйство являлось предпо­сылкой средневекового военного дела.