История войны 1813 года за независимость Германии

Князь Шварценберг, прибыв в Париж 1 (13) апреля и получив на следующий день аудиенцию Наполеона, накануне отбытия его в армию, был принят в качестве командира австрийского контингента. «Я уезжаю, – сказал Наполеон, – и пошлю через неделю приказание генералу Фримону возобновить действия. В первых числах мая я буду сам с 300 000 человек на правой стороне Эльбы. Австрия могла бы усилить армию в Галиции [Краковскую армию] (armée de Cracovie) до 150 000 человек, собрав 30– или 40-тысячный корпус в Богемии, и мы сделали бы общее наступление против русских. Действуя таким образом, мы успокоили бы Европу». Шварценберг отвечал, что, без всякого сомнения, генерал Фримон исполнит приказание, полученное от начальника штаба французской армии. Но через несколько дней, 10 (22) апреля, он прислал французскому министру иностранных дел ноту, в которой объявил, что для достижения мира его правительству не оставалось ничего более, как вооруженное посредничество, и что приближение действий к пределам империи не позволяет его государю, в случае продолжения войны, ограничить свое участие вспомогательным корпусом. А потому условия трактата 14 марта 1812 года неприменимы к настоящему положению дел, но дружественные отношения Австрии к французскому правительству остаются неизменны¹⁵. Когда же граф Нарбонн прислал Меттерниху ноту, в которой требовал, чтобы во исполнение трактата 1812 года австрийский вспомогательный корпус оставался в распоряжении императора французов¹⁶, Меттерних, объяснив несвоевременность участия Австрии в войне в качестве вспомогательной державы, заметил, что развитие вооруженных сил ее совершенно согласно с видами французского правительства, изъявленными самим графом Нарбонном 7 апреля¹⁷.

Таким образом, австрийское правительство поставило себя в положение самостоятельное, независимое от Франции. Не довольствуясь тем, Меттерних старался выказать германским дворам вооруженное посредничество Австрии в виде великодушного подвига, предпринятого в защиту общего отечества, и успел достигнуть своей цели в отношении к королю саксонскому. Отступление французской армии заставило Фридриха-Августа (как уже было объяснено) искать убежище сперва в Плауэне, а потом в Регенсбурге. Там утвердил он конвенцию, подписанную в Вене 27 марта (8 апреля), на основании которой условлено, чтобы отряды Габленца и князя Понятовского, очистив Варшавское герцогство, прошли через Галицию, Моравию и Богемию, и чтобы все офицеры, унтер-офицеры и чиновники, состоящие при сих войсках, сохранили свое оружие; огнестрельное же оружие рядовых, со вступления их в пределы австрийских владений до выхода оттуда, долженствовало следовать на повозках за войсками. Наполеон был чрезвычайно недоволен этим условием, и в особенности тем, что французскому батальону, состоявшему при корпусе Шварценберга, надлежало пройти также без оружия через австрийские владения¹⁸. На основании другой конвенции король Фридрих-Август обязался не впускать войск никакой из воюющих держав в Торгау и Кенигштейн (единственные крепости, занятые саксонскими гарнизонами) без согласия австрийского императора. Вслед за тем король Саксонский с находившимися при нем гвардейскими гренадерами и кирасирской бригадой отправился в Прагу, что ставило его в совершенную зависимость от Австрии. Когда же Наполеон, после сражения при Люцене, заняв Дрезден, заставил короля возвратиться туда, Фридрих-Август передал ему всю свою переписку с венским кабинетом, не оставлявшую сомнения в двуличии австрийского правительства; а перехваченные депеши русского посланника в Вене, графа Штакельберга, к графу Нессельроде еще более убедили Наполеона, что надежды его на благорасположение императора Франца были напрасны¹⁹.