История войны и владычества русских на Кавказе. Деятельность главнокомандующего войсками на Кавказе П.Д. Цицианова. Принятие новых земель в подданств

Такой ответ ободрил Давида, и он стал действовать еще решительнее. Лжепатриарх отправил значительные подарки Баба-хану и послал в Константинополь тифлисского уроженца епископа Степана с 300 мешками золотой монеты. Давид просил Шериф-пашу Ахалцихского и других оказать ему содействие в столице султана, обещая вознаградить их хлопоты деньгами и подарками.

Прибыв в Константинополь в сопровождении чиновника эриванского хана, Степан остановился у своего приятеля и единомышленника армянина Агаекова, служившего в русском посольстве и бывшего одним из главных агитаторов в пользу Давида. Сторонники последнего распустили слух, что от архимандрита Григория из России получено письмо, в котором он пишет, что император согласился уже утвердить Давида, приказал сослать в Сибирь архиепископа Ефрема, а его, Григория, назначил архиепископом всех армян, живущих в России.

Слуху этому многие поверили, и интрига шла тем успешнее, что наш посланник в Константинополе Тамара если не покровительствовал явно партии Давида, то смотрел на ее деятельность сквозь пальцы. Имея прежде несколько столкновений с Даниилом, когда тот был титулярным константинопольским патриархом, Тамара был его противником и втайне сочувствовал Давиду.

Действуя через визирского казначея армянина Пилипоса Арпириана, Агаеков и епископ Степан поднесли визирю 30 тысяч рублей и представили ему, что законы религии воспрещают армянам сменять патриарха, если он уже помазан, и повелевают оставлять его на пастве до кончины. Визирь убедился этими доводами, а более всего деньгами, и 21 октября последовали два султанских указа: один о признании патриархом Давида, а другой – о смещении титулярного патриарха Григория и о назначении на его место опять Ованеса, сторонника Давида[341].

Вслед за тем запрещено было в константинопольских церквах упоминать имя Даниила, а смещенного Григория приказано отослать в Учкиллису, и когда он туда прибудет, то отправить его вместе с Даниилом в Эчмиадзин. Распоряжение это произвело весьма сильное впечатление на константинопольских армян, и на вопрос их о причине такой перемены Порта отвечала, что Давид прежде был утвержден в этом достоинстве и уже владеет эчмиадзинским престолом. Точно такой же ответ был сообщен и нашему посланнику Тамаре, который, донося об этом, присовокуплял, что, не имея будто бы на этот случай особых инструкций, он удержался от всяких объяснений с Портой[342].

Бездеятельность нашего посольства имела весьма вредное влияние на последующие события, и партия Давида стала возрастать. Наместник нового константинопольского титулярного патриарха, архимандрит Андрей, составил избирательный лист на имя Давида и, обходя духовных и светских, заставлял подписывать свои имена и прикладывать печати. Армяне долго противились, но, опасаясь гонений и грубого насилия со стороны турецкой власти, решились подписать лист, содержание которого указывало, что подписавшие его сделали это по принуждению.

«Великий султан турецкий, – сказано было в этом документе, – вторично возобновил берат и фирман, утвердил оные на имя его (Давида) и на имя Ованеса, патриарха константинопольского; нам же должно пребывать под властью в покорности и не противиться вопреки воле Божией против повеления великого турецкого султана, чтобы не потерпеть бедственного наказания, духовным от Бога, а светским от здешнего государя».

Исполнив таким образом желание турецкого правительства и зная, что избирательный лист этот передан нашему посланнику, константинопольские армяне решились отправить в Петербург архимандрита Эммануила, чтоб объяснить нашему правительству, что избрание Давида сделано ими по принуждению.

«Теперь церковь наша, – писали армяне, – уподобилась обиталищу лисиц (?). Когда на эктиньях упоминают имя Давида, то слышащие оное из церкви уходят. Патриарший же дом наш сделался жилищем янычар, чтоб устрашить неимущих (приверженцев Даниила), дабы подписали согласие и приложили печати в пользу Давида… По неимению начальника, мы теперь как овцы без пастыря, или как младенец без родителей».

Глава 15

Насильственное отправление Даниила в Эчмиадзин. Письмо генерала Лазарева эриванскому хану. Положение Даниила в Эчмиадзине. Интриги Давида в Тифлисе. Участие в этом правителя Грузии Коваленского. Принудительное отречение Даниила в пользу Давида. Переговоры Лазарева с посланным эриванского хана

Прежде чем письма константинопольских армян достигли до Петербурга, в Эчмиадзине совершились весьма крупные события.