История войны и владычества русских на Кавказе. Деятельность главнокомандующего войсками на Кавказе П.Д. Цицианова. Принятие новых земель в подданств

Получив известие, что Порта склонилась на его сторону, Давид потребовал от паши Баязетского выдачи Даниила; паша отвечал, что исполнит это не прежде, как получит обещанную сумму. Давид отправил в Баязет 75 мешков денег, и тогда Датил должен был оставить свое убежище в Учкиллисском монастыре и приехать в Баязет, где ему было объявлено, что по поводу последовавшего от Порты утвердительного фирмана на сан патриарший Давиду и по повелению султана он, Даниил, должен быть передан эриванскому хану. Даниил протестовал против такого самоуправства, но был силою отвезен сначала в Эривань, а потом и в Эчмиадзин, где и передан в руки Давида.

В ноябре приехал в Тифлис посланный Даниилом архиепископ Минае с миром для раздачи его в армянских монастырях и церквах, находившихся в Грузии. Он сообщил, что злополучный патриарх находится в заключении и подвергается разным притеснениям со стороны Давида и что эриванский хан принял все меры, чтобы Даниил не мог сноситься с русским правительством.

Рассказ этот возбудил всеобщее негодование армян, и представитель их в Тифлисе, архиепископ Иоанн, обратился к Коваленскому с просьбой внушить эриванскому хану, чтоб он оказывал Даниилу почести, подобающие его сану[343].

– До меня это не касается, – отвечал Коваленский, – обратитесь к генералу Лазареву, командующему здесь войсками и управляющему делами по политической части.

Лазарев исполнил желание архиепископа Иоанна и отправил в Эривань дьячка соборной армянской церкви Гавриила с письмом к хану.

«Получив сего числа сведение, – писал Лазарев[344], – что патриарх всего армянского народа Даниил, удостоенный на сей священный сан высочайшею его величества предварительною грамотой и высочайшим покровительством, прибыл в пределы владений вашего высокостепенства, то и надеюсь я, что в оных его святейшеству оказываемы будут подобающие сану его почтение и уважение, тем паче что сим подвигом вы докажете истину всегдашнего желания вашего быть достойным высочайшего покровительства, неоднократно вашим высокостепенством изъявленного».

Прежде чем отвечать на письмо, хан прислал в Тифлис своего посланного, который предъявил «требования, предосудительные для Грузии». Лазарев принужден был, конечно, отказать, и посланный отправился обратно, исполнив, впрочем, главное поручение, на него возложенное. Пред отъездом он был у Коваленского, которому от имени Давида обещал значительную сумму, если он поддержит его и будет содействовать к утверждению в патриаршем достоинстве. Коваленский был не прочь воспользоваться таким предложением и отправил в Эривань персиянина Алла-Верды, жившего в Тифлисе. Под предлогом переговоров с ханом относительно торговли Алла-Верды должен был отвезти письма Давиду от его единомышленников, с уверением, что он найдет в Коваленском сильную поддержку и ходатая об утверждении его патриархом.

Одновременно с возвращением Алла-Верды из Эривани приехал в Тифлис и дьячок Гавриил, не привезший никакого ответа и объявивший Лазареву, что при свидании с ним хан вел себя двулично и уклончиво.

– По содержанию письма генерала, – сказал хан Гавриилу, – я посоветуюсь с Келб-Али-ханом (нахичеванским) и другими чиновниками и тогда дам ответ.

– Вам должно быть известно, – заметил Гавриил, – сколь велик и силен султан турецкий, но и тот исполняет желание русского императора. А как есть уже высочайшая воля, чтоб армянским патриархом был Даниил, а не Давид, то исполните ли вы это? Эчмиадзинский монастырь принадлежит армянам, патриарх всегда избирается народною волей, утверждается императором, а так как Даниил утвержден последним и избран народом, то согласны ли вы признать его патриархом?

– Русский император и султан турецкий равны между собою, – отвечал хан. – Султан дал фирман на патриаршество Давиду, и если русский император убедил султана выдать новую грамоту Даниилу, тогда и я согласен признать его патриархом.

– Султан уже давно согласился на избрание Даниила и, следовательно, согласием этим уничтожил фирман, выданный Давиду.

– Это справедливо, но я отправил в Константинополь своего посланного, который везет новый фирман Давиду.

Отпуская Гавриила, хан обещал дать ответ после совещания со своими чиновниками и с Келб-Али-ханом. Последний советовал подарить Даниилу халат и признать его патриархом.

– Стоит ли для одного монаха, – говорил хан Нахичеванский, – противиться воле императора?

– О Данииле нет повеления государя, – отвечал Мамед-хан, – я достоверное получил о том известие из Тифлиса[345].

Известие это заключалось в том, что Алла-Верды привез письмо Бегтабекова к мелику Априаму, в котором тот писал, что утверждение Даниила патриархом не составляет вовсе желания русского правительства и «Государевой воли на то нет», а что это только интриги тифлисского архиепископа Иоанна.

Мамед-хан Эриванский поверил безусловно этому сообщению, и положение Даниила значительно ухудшилось, тем более что между его противниками и правителем Грузии завязалась тайная переписка и работа в пользу Давида.