История войны и владычества русских на Кавказе. Деятельность главнокомандующего войсками на Кавказе П.Д. Цицианова. Принятие новых земель в подданств

Впрочем, воля ваша! Призываю вас, буде в состоянии испытать несметную свою силу с высокославным и непобедимым оружием его императорского величества, всемилостивейшего государя моего. Я вас на Куре и на Гогче, по словам писем царевичей, в моих руках находящихся, готов принять штыками и ядрами».

Полагая, что главнейшею целью присылки Якуб-бека было собрание сведений о числе русских войск и вообще о положении нашем в Грузии, князь Цицианов воспользовался тем, что войска, назначенные в экспедицию, собирались в восьми верстах от Тифлиса, в Саганлуге, и приказал им следовать разновременно через столицу Грузии[389].

– Стройные полки эти, – говорил главнокомандующий, показывая их Якуб-беку, – завтра же выступают в пределы Персии; скажите о том своему повелителю шаху.

– Войска эти, – отвечал персиянин, – не устрашат шаха, готового встретить неприятеля с оружием в руках.

Князь Цицианов, не ожидая столь смелого ответа, предложил послу поспешить отъездом и в тот же день оставить Тифлис[390].

31 мая почти все войска собрались в Саганлуге: Кавказский гренадерский полк пришел туда 29-го, Саратовский мушкетерский полк 30 мая, а 31-го числа прибыли три эскадрона Нарвского драгунского полка и 300 казаков.

Относительно состояния этих полков князь Цицианов доносил, что Кавказский гренадерский полк «не в благовидном состоянии». О Саратовском полку писал, что он «так выправлен и поставлен в одну фигуру, так равно и одет, такой корпус офицеров имеет, что я мало ему подобных полков видал. Обоз, лошади в удивительно хорошем состоянии, несмотря, что перешел с линии через ущелья по столь трудной дороге. Севастопольский же полк, при том же походе, привел обоз и лошадей в весьма плохом состоянии, а для солдат надо было отпустить 500 руб. для откармливания мясом». Эскадроны Нарвского драгунского полка пришли также в хорошем состоянии. «Попечительность шефа сего полка, генерал-майора Портнягина, – доносил главнокомандующий, – превышает всякое изъяснение, ибо лошади, кормленные мякиною, через всю зиму в наилучшем теле. Люди по новому штату одеты так, как один человек. Сидят так крепко, как азиятцы. А притом хозяйственная часть в лучшем порядке. И тогда, когда я промедлил здесь от заготовления сухарного провианта на месяц, он пришел с 20-дневным (запасом) оного».

Все число войск, которыми мог располагать князь Цицианов для действия против персиян, простиралось до 4080 человек строевых чинов, в том числе пехоты 3413, кавалерии 667 человек и двенадцать орудий[391]. Сверх того, по приглашению князя Цицианова, при отряде находились грузинские князья и дворяне с их людьми, составлявшими около 300 человек всадников.

При первом взгляде, казалось бы, трудно было с такою горстью людей решиться действовать наступательно против сорока тысяч персидских войск, но, всмотревшись хорошенько, мы увидим, что вести войну оборонительную было еще труднее, потому что при обороне князь Цицианов не мог удержать персиян от вторжения в Грузию. За исключением отряда, составленного для экспедиции противу Эривани, как мы видели выше, не представлялось возможности тронуть ни одной роты, а между тем для того, чтобы с успехом вести оборонительную войну и обеспечить от вторжения персиян тогдашние наши владения в Закавказском крае, необходимо было занять по крайней мере четыре главных пункта: поставить сильный отряд в Сомхетии, для воспрепятствования входа в Шурагельскую провинцию; занять на Абаране вход в Памбаки; прикрыть Делижанское ущелье при входе в Казахскую дистанцию; завладеть позициею на Кербулахе и, наконец, необходимо было значительно усилить елисаветпольский гарнизон. К тому же все эти посты должны были иметь самостоятельную оборону, так как, раскинутые на большом расстоянии друг от друга и на гористых местах, они были лишены взаимной поддержки. Следовательно, наступательное движение вызывалось необходимостью и должно было быть произведено ранее, чем персияне успеют подойти к нашим границам.

Торопясь выступить в поход, князь Цицианов, для ускорения и облегчения перехода через болотистые и горные места, приказал Кавказскому гренадерскому полку выступить двумя днями ранее остальных войск и следовать к соединению рек Арпачая с Зангою, на Шурагельской равнине. Ко дню прибытия туда полка приказано было присоединиться к нему генерал-майору Леонтьеву с гренадерским батальоном Тифлисского полка из Лори и мушкетерским батальоном того же полка из Памбак[392].

«Полк мой, – пишет Тучков, – послан был вперед. Князь Цицианов не придал к оному не только части кавалерии, но даже нескольких казаков, невзирая на то, что я составлял авангард его корпуса. Никаких положительных приказаний я не получил даже и в случае встречи с персиянами, что могло поставить меня в большое затруднение. Явного разрыва с ними не было, и никакого объявления о войне с сею державою. Все его приказания заключались в том, чтобы, дойдя с полком моим до соединения рек Арначая с Зангою, ожидать прибытия главных сил Цицианова».