История войны и владычества русских на Кавказе. Деятельность главнокомандующего войсками на Кавказе П.Д. Цицианова. Принятие новых земель в подданств

Лишь только егеря стали подыматься на высоты, как скрывавшиеся за ними персияне встретили их камнями и бревнами[405]. Егеря оттеснили неприятеля, и весь отряд, под прикрытием егерей, продолжал свое движение вперед по ущелью. Как только Тифлисский полк, составлявший арьергард, вошел в ущелье, персияне тотчас же заняли вход и окружили наш отряд со всех сторон, так что генерал-майор Леонтьев, находившийся со своими батальонами в хвосте, должен был вынести несколько неприятельских атак.

Между тем продолжая движение вперед и оспаривая каждый шаг у неприятеля, егеря, с свойственною им храбростью, штыками открывали путь всему отряду. Пять раз неприятель залегал за закрытиями и пять раз был сбит егерями в виду всего отряда. Около двух часов шли наши каре тихим, мерным шагом вдоль по ущелью, становившемуся все теснее и теснее. Оставивши влево дорогу, усеянную персиянами, наши батальоны, по указанию проводников, шли прямо и наконец уперлись почти в отвесный утес. Дорога исчезла, и голова первой колонны должна была остановиться.

«Персияне, видя наше положение, – пишет участник[406], – ободрившись сим, паче начали нападать с флангов и сзади; нам же и сопротивляться было почти невозможно». В рядах послышался ропот и крики «измена». Допрошенные проводники признались, что настоящая дорога была та, которая осталась в левой стороне; что, подходя к ней, они испуганы были сильным огнем неприятеля и, надеясь найти впереди ущелья еще поворот налево, пошли дальше. Оставаться в таком положении было невозможно, идти вперед некуда, а отступать русский солдат не любит.

Главнокомандующий приказал бывшим на гребне егерям круто повернуть налево, а средней колонне, бывшей под начальством генерала Тучкова и недалеко от пройденной влево дороги, вызвать охотников, стараться вытеснить персиян и, составивши таким образом авангард отряда, следовать вперед. Тучков выслал целый батальон Кавказского гренадерского полка под начальством полковника Козловского, при котором находился и поручик л. – гв. Преображенского полка граф Воронцов[407], исполнявший должность бригад-майора при отряде.

Совокупными усилиями егерей и гренадер препятствие было преодолено: отряд вышел на настоящую дорогу, хотя и не избавился от новых затруднений. Ущелье, по которому пролегала дорога, было так узко и утесы с обеих сторон так круты, что едва можно было провозить орудия. Забравшиеся на высоты персияне, будучи сами невредимы, стреляли без всякой опасности из ружей, фальконетов и трех пушек, привезенных из города.

«Крутизна, мешающая им целить, – пишет участник, – спасла нас от погибели, но видно было, что таким образом надо идти еще несколько верст». Подняться на гору казалось невозможным по крутизне ее и опасным по многочисленности неприятеля, но другого средства для общего спасения не было, «и тут увидели, что неустрашимости и усердию нет невозможности».

«Жадный к славе», как выразился князь Цицианов, полковник Козловский просил разрешения идти с своим батальоном прямо на гору, почти неприступную, и прогнать персиян. Получивши согласие главнокомандующего, одобрение от товарищей и напутствуемый усердным пожеланием успеха в предприятии, Козловский впереди всех полез на гору. Скинув ранцы и шинели, подобранные товарищами, гренадеры бросились за своим командиром штурмовать гору, имевшую около пятидесяти сажен почти отвесной высоты. Это было одно из самых смелых предприятий, какие только случаются на войне. Множество оконечностей и каменных глыб, ожидавших только толчка или давления, чтобы стремительно полететь вниз, затрудняли движение; солдаты с трудом карабкались вверх, падали, съезжали вниз вместе с каменною глыбою, снова карабкались и медленно подвигались вперед.

Крутизна горы, замедлявшая движение Козловского и его храбрых гренадер Кавказского полка, служила им вместе с тем и помощью и спасением. Огонь неприятеля скоро стал безвреден для штурмующих; все пули летели через головы, и как гора была неровна, имела уступы, бугры и большие камни, то персияне скоро потеряли входящих из виду, а о числе их и судить не могли. Ободряемые примером своего начальника и восклицанием оставшихся внизу товарищей, гренадеры силились взобраться на гору, но изнемогали и только не более 40 человек и нескольких офицеров могли дойти до ее вершины, вслед за неутомимым полковником Козловским.