История войны и владычества русских на Кавказе. Георгиевский трактат и последующее присоединение Грузии. Том 3

Наконец, да познаете и вы цену доброго правления, да водворятся между вами мир, правосудие, уверенность как личная, так и имущественная, да пресекутся самоуправства и лютые истязания, да обратится каждый к лучшим пользам своим и общественным, свободно и невозбранно упражняясь в земледелии, промыслах, торговле, рукодельях, под сению законов, всех равно покровительствующих. Избытки и благоденствие ваше будут приятнейшею и единою для Нас наградою».

Вместе с манифестом учреждено было верховное грузинское правительство, и Грузия получила новое деление. Она была разделена на пять уездов, из которых три в Карталинии: Горийский, Лорийский и Душетский, и два в Кахетии: Телавский и Сигнахский. Правление делилось на четыре экспедиции: первая для дел исполнительных или правления; вторая для дел казенных и экономических; третья для дел уголовных; четвертая для дел гражданских. Учреждена медицинская управа. В каждом уезде основаны уездный суд, управа земской полиции, с капитан-исправником во главе. В городах назначены казначеи или хазнадары, коменданты и в помощь им полицеймейстеры или нацвалы. Первые назначены из русских чиновников, последние из дворян грузинских. К обитавшим в Грузии татарам: казахским, борчалинским и памбакским – определены по одному приставу или моураву, из грузинских князей, а к племенам хевсуров, пшавов и тушин один на всех. Каждому моураву назначен помощник из русских чиновников. Вновь вышедшие из Карабаха армяне оставлены под управлением своих меликов.

Правитель Грузии, начальники и советники экспедиций[530] были члены верховного грузинского правительства. Назначение в должности грузинских князей, при самом открытии правления, предоставлялось выбору Кнорринга, а по истечении года император Александр предоставил выбор этот делать самим князьям и дворянам.

Дела гражданские высочайше повелено производить по «настоящим грузинским обычаям» и по уложению, изданному царем Вахтангом, как по коренному грузинскому закону. На основании этих законов и народных обычаев Кнорринг, вместе с правителем Коваленским, должны были снабдить все правительственные места и лица подробными наставлениями и инструкциями, как поступать им при отправлении своих должностей.

Самому главнокомандующему вменено в обязанность «бдительно наблюдать, чтобы во всех землях, управляемых именем и властию императорского величества, пресечены были всякие злоупотребления, несправедливости, угнетения, разбой, смертоубийства и также истязания по делам уголовным. «Долг главнокомандующего – уменьшить жребий и самых преступников благостию законов российских и истребить пытки и смертную казнь».

Решив вопрос о присоединении Грузии к России, император Александр, по своему великодушию, не мог не склониться на просьбы царевичей о выезде из Петербурга в Грузию.

Высказав сначала Кноррингу свое желание вызвать из Грузии всех остальных членов царского дома, император уступил теперь их просьбам о возвращении в отечество. Государственный совет, на утверждение которого была внесена записка о расходе денег, необходимых на путевые издержки царевичей, признал невозможным разрешить им ехать обратно в Грузию. В заседании 28 ноября постановлено удержать царевичей в России, дав им содержание от казны по 10 000 рублей ежегодно каждому. Для лучшего же материального обеспечения предоставлялось на волю царевичей выбрать один из губернских городов, как то: Киев, Калугу, Курск, Воронеж, Харьков или Астрахань, где жизнь не могла быть так дорога, как в столице. Содержание от казны сохранить им впредь до определения доходов, получаемых каждым царевичем в Грузии. В случае необходимости обнадежить, что в тех губернских городах, в которых они пожелают поселиться, будут приисканы дома и приготовлено первое домашнее обзаведение. Свите же царевичей предоставить на волю или остаться в России, или возвратиться в Грузию и в последнем случае дать средства к путешествию.

Определение Государственного совета утверждено было императором, и царевичи оставлены в России.

Бывшие послы грузинские произведены: князь Чавчавадзе в действительные, а князья Авалов и Палавандов в статские советники.

Оставшихся в Грузии лиц царского дома предположено склонить также к выезду в Россию; но все усилия оказались напрасными. Царицы решительно и наотрез отказывались оставить Тифлис. Давид выражал желание подать прошение об увольнении в отставку и уехать путешествовать по разным азиатским городам. Лазарев и Тучков советовали ему ехать в Петербург и оттуда отправиться путешествовать по Европе; «но, – доносил Лазарев, – кажется, он к сему не очень склонен».

Известие, достигшее до Тифлиса, о том, что царевичам, выехавшим в Россию, не дозволено возвратиться в Грузию, еще более утвердило Давида в нежелании ехать в нашу столицу. Полученное князем Орбелиани письмо от неизвестного из Петербурга произвело между лицами царского дома самое невыгодное впечатление.