История XX века в лицах

Вильфрид Поснер, последний председатель «юных пионеров», описывает такой случай в 1987 г. Водной из школ в Йене ученик задавал Маргот Хонеккер неприятные вопросы о помпезно проводившихся торжествах по поводу 750-летия Берлина: в то время как в его родном городе дома рушатся, Восточный Берлин к годовщине разукрасили. «Совершенно ясно, откуда идут такие вопросы: от врага», — заявила она Поснеру. Просто надо лучше разъяснять молодежи политику СЕПГ. Уже на следующий день у Поснера зазвонил телефон. Эгон Кренц по поручению Эриха Хонеккера спрашивал, откуда в руководстве СНМ взялись «идеологические неясности» по поводу 750-летия Берлина и программы жилищного строительства СЕПГ.

Правда, личные отношения четы Хонеккер с середины 60-х все более охладевали. Брак поддерживался лишь для проформы. Ходили дикие слухи о романах Маргот — якобы у нее даже был внебрачный ребенок от известного актера. Хоть это и вздор но, в отличие от мужа Маргот любила бывать среди людей, она любила балы и приемы.

«В любви позднее тоже бывали взлеты, и бывали проблемы, когда не было взаимопонимания. Мы много ссорились. Оглядываясь назад, могу сказать, что наш брак в трудные времена выдержал испытание».

Эрих Хонеккер, 1990 г.

Она была неравнодушна к комплиментам и весьма экспансивна с людьми — в том числе с мужчинами. Тем временем ее муж находил отдых и разрядку только на охоте. Почти каждый вторник после заседания политбюро он со своим ближайшим товарищем Гюнтером Миттагом уезжал в вересковую степь и предавался своему единственному хобби.

Их отношения продолжали существовать только благодаря общей дочери Соне и внукам Роберто и Мариане. Но когда в 1988 г. двухлетняя Мариана умерла, скорбь снова объединила Маргот и Эриха. Правда, еще больше их сплотили тяжелая болезнь Эриха и прежде всего — его смещение с постов главы государства и партии.

В одиссее последующих лет Маргот действительно снова стала верной соратницей Эриха. Однако в этой ситуации полного бессилия стало видно, насколько сильно он зависел от своей решительной супруги. Автор песен Рейнхольд Андерт, который в 1990 г. часто беседовал с четой Хонеккер, увидел Маргот, которая полностью держала мужа в руках. Она составляла распорядок дня, назначала сроки, управляла ходом бесед. Как сделал вывод Андерт, «она управляла им, как марионеткой, причем сам он этого не замечал».

1961 год. Побег в «кадиллаке»

В 60-е годы студент-медик Буркхарт Фейгель различными способами переправил из ГДР на запад около 450 человек — в том числе и именно в «кадиллаке», автомобильном символе капитализма.

К шлагбауму медленно подкатывает автомобиль. «Кадиллак». Здесь, на стыке Востока и Запада, на границе между Чехословакией и Федеративной республикой Германией? Довольно необычная картина для середины 60-х! Однако чешские пограничники сразу оживились совсем по другой причине: они получили информацию, что американский дорожный крейсер используется для перевозки беглецов. Не та ли это машина, которую ищут? Они жестом показали автомобильному символу капитализма стать в стороне, велели заехать на эстакаду и тщательно рассмотрели «добычу». Стражи границы выгрузили багаж, отвинтили обивку, посветили фонариками во все щели и с помощью зеркал заглянули во все уголки. По прошествии более чем полутора часов они сдались — все чисто! Водитель и пассажир получили назад свои паспорта, пограничники, вымученно улыбаясь, бормочут извинения, и «кадиллак» исчезает в направлении Германии. Пограничникам, наверно, расхотелось бы улыбаться, если бы они знали, что им в руки действительно едва не попал беглец из ГДР, спрятанный в тесном тайнике за панелью приборов.

С тех пор как 13 августа 1961 г. ГДР в результате секретной акции перекрыла свои границы, ее граждане могли покидать страну и бежать на Запад только подобными авантюрными и опасными способами. В предыдущие годы бегство на Запад превратилось в массовое явление: с 1949 по 1961 г. более двух миллионов восточных немцев ушли из «рая рабочих и крестьян». Только с января по август 1961 г. их было 180 000. С помощью стены и усиленного строительства пограничных защитных сооружений руководству СЕПГ удалось воспрепятствовать исходу собственного народа. Хотя после этого большой поток беглецов иссяк, ни жесточайшие проверки на границе, ни угроза тяжелых наказаний за «побег из республики» не могли подавить стремление подданных Ульбрихта к личной свободе.